мечети и воспитывал меня в религиозном духе. Я был отдан в медресе «Хан Джафар», где я учился чтению, письму и изучал святой коран. С детства меня одевали в чалму и длинный чапан[21] и прочили в муллы местной мечети. Не знаю, к счастью или к несчастью, однажды сверстники рассказали мне о театре и сводили меня на спекталь «Царь Навуходоносор». Я впервые увидел театральное представление с разноцветными костюмами и яркими декорациями. Билет на балкон стоил только один пиастр. Возвращаясь домой, в квартал Сейиддина Хуссейн[22] мы всю дорогу повторяли слова артистов. Главную роль пьесы играл ныне покойный Махмуд Хабиб. Помню, спектакль шел в течение двух месяцев ежедневно, и ежедневно мы ходили в театр, забросив подготовку к занятиям. И ежедневно я получал от родителей подзатыльники и скучные назидания. Но до вечера я успевал забыть боль от побоев и снова спешил в театр. Потом мы узнали, что появилась труппа Кирдахи, которая будет выступать в Каирском оперном театре. Одним из артистов этой труппы был певец и композитор шейх Салляма Хиджази. Но билеты, к сожалению, оказались слишком дорогими. Балкон стоил четыре пиастра! Мне удалось побывать на спектакле этой труппы всего один раз. Шла опера «Аида». Какое это было захватывающее зрелище! Я сидел пораженный диковинными декорациями, нарядами древних воинов и абиссинцев. Вернувшись после оперы домой, я всю ночь не мог заснуть от волнения. А наутро я сказал себе: «Буду артистом! Непременно!..»
Очнувшись от нахлынувших воспоминаний, я настойчиво повторил свою просьбу:
— Ну, рассказывай. Как ты начинал?
И Омар-эфенди рассказал:
— Это было в тысяча трехсотом году Хиджры. В ту пору в Каире, в Хедивийском оперном театре, выступало несколько трупп. Я спросил товарища, который сводил меня однажды на спектакль, не может ли он показать мне актеров за кулисами или во время репетиций. Через два дня он сообщил мне радостную весть: он достал разрешение посетить репетицию одного из спектаклей. Когда наступил вечер, мы побежали в театр смотреть, как репетирует и как обучает артистов известный режиссер и постановщик Несим-эфенди Габриель Манбарави. Мы пришли в тот момент, когда он готовил какого-то мальчика на роль слуги в спектакле. Несим-эфенди уже несколько раз повторил ему интонацию фразы, но мальчик никак не мог спеть правильно и выводил из терпения режиссера. И тут я не выдержал и во весь голос крикнул из-за сцены: «Разрешите мне исполнить эту роль, эфенди!» Присутствующие были поражены моей смелостью и энтузиазмом. Режиссер отнесся благосклонно к моему предложению и велел мальчику передать мне тетрадь с ролью, чтобы я ее выучил. Но я крикнул еще громче: «Я уже знаю роль, я ее выучил, пока слушал репетицию!» Мне позволили прорепетировать эту роль, и я выдержал испытание. Артисты разразились рукоплесканиями и кричали: «Браво!» Только мальчик остался недоволен. Он плакал и говорил: «Как же так, я потратил столько дней, чтобы выучить эту роль, а вы ее отдаете тому, кто пришел только сегодня?» Так я получил роль слуги в спектакле и так началась моя артистическая карьера. Меня приняли в труппу «Национальный союз», которая готовила пьесу «Хинд, дочь короля Номана», написанную шейхом Мухаммедом Басра из Аль-Азхара[23]. Потом я перешел в труппу Махмуда Хабиба и вместе с ним исколесил весь Египет. Но с настоящим театральным искусством я познакомился только тогда, когда поступил в труппу Хаддада. Во время репетиций он часто говорил нам, артистам: «Будьте простыми, будьте обыкновенными, как в жизни». Он ненавидел тех, кто, не владея естественной и красивой интонацией, говорил на сцене искусственным, «театральным» голосом, переходившим порой в истошные вопли. «Не кричите до хрипоты, говорите обыкновенно», — любил повторять Хаддад. У него были свои, особые взгляды на искусство.
Потом, когда Кирдахи создал новую труппу, я присоединился к нему и играл роль тюремщика в спектакле «Мазлум»…
Омар-эфенди продолжал свой рассказ, а я внимательно, не прерывая, слушал его. Ночь была изумительная. Мы шли по правой стороне улицы, как вдруг я заметил полицейского, приближавшегося к нам. В руке у него было что-то белое. Все ясно: это стражник прокуратуры, разыскивающий меня, чтобы вручить записку от прокурора! Я схватил Омара-эфенди за руку и потащил на другую сторону улицы.
