- А как ее зовут?
По счастью его либо не услышали, либо не посчитали нужным связываться - не ответили. И я было подумал, что, слава Богу, пронесло и достал уже из кармана деньги, чтобы побыстрее взять чего-нибудь и отвалить, как вдруг (я даже не заметил, как он подошел) передо мною оказывается “комсомолец” пониже и не один, а с с пустой бутылкой в руках.
Вот, не зря говорят, что маленькие мужчины страдают комплексом неполноценности, ну чего, скажите, он полез?..
- Я здесь стоял, - говорит.
Я посторонился:
- Пожалуйста… “Комсомолец” тупо смотрел на меня:
- Это ты к Кате приставал?..
Что было говорить: нет, не я, это он? Я краем глаза покосился на Воропаева - ну, думаю, выше стропила, плотники, кто говорил, что на фабрике кулаком гвозди забивает?.. Сейчас понадобится. Но Воропаев, как ни странно, стоит и молчит. Как столб…
- Я не приставал, - как можно спокойнее сказал я. - Мы просто поздоровались. Мы не думали, что это ваши девочки.
И тут (о женщины, имя вам - не могу подобрать… милосердие? миролюбие?..) длинноволосая блондинка, неожиданно возникнув откуда-то сбоку от нас, весело заявляет:
- А может им п..ды дать?
Я растерялся. Дело начинало принимать прямо-таки дурной оборот. Потом, знаете, я все же не привык к такому экспрессивному поведению со стороны дамы. Я как то привык к совершенно другому образу… Условно говоря - тургеневская Ася, карамзинская Лиза или Сонечка Мармеладова, на худой-то конец… А тут какое-то нетипичное поведение… И тип передо мною (по-моему, он был родом откуда-то из Казахстана или может из Бурятии: раскосые глаза придавали его лицу какую-то прямо азиатскую свирепость), почувствовав одобрение, взял свою бутылку за горлышко - наперевес - и качается в мою сторону. Симпатичная Катюша делает попытку зайти мне за спину. А Воропаев, главное, все стоит, не пошевельнется, Илья Муромец фиговый. Я уже стал нащупывать (и быстро, надо сказать, нащупал, все плохое, оно вообще быстро происходит…) в кармане небольшой столовый нож, который, являясь человеком абсолютно мирным и, можно сказать, вегетарианским, для самоуспокоения по вечерам ношу с собой, и судорожно размышляю при этом, надо ли мне его уже показывать моей амазонке или можно еще обождать (в таких случаях бывают неожиданные варианты: могут, например, вдруг закричать “милиция!”…) и какая вообще может из всего этого выйти ужасная фигня, но видно Бог сжалился над всеми нами-дураками и ситуация вдруг разрядилась сама собой. Симпатичная Катюша, вильнув, ушла куда-то вбок, бурята забрал высокий товарищ, вторая девушка кинула в меня снежком:
- Дурак!..
И они ушли.
Я обалдело покачал головой:
- Что это было?
Тут и к Воропаеву вернулся дар речи. Говорит:
- Флуктуация! Экстремум!
Он вообще любитель таких выражений. Потом представляете, смеется:
- А ты уж и испужался…
Я собрался было ему ответить, но тут обнаружилось, что, оказывается, все это время у нас был тайный свидетель.
Одинокий грузин в мохеровом шарфе и без шапки, выйдя из ближайшего телефонного автомата, аккуратно засовывал за пазуху квадратную фляжечку коньяка.
Он внимательно оглядел нас и, улыбнувшись так, как это умеют делать только интеллигентные кавказцы - будто они знакомы с вами сто лет - спросил:
- Гуляем?
Я кивнул:
- Как видите.
Грузин все устраивал свою четвертинку.
- Козлы, - он посмотрел вслед удалявшейся компании.
Я согласился:
- Н-да. Не очень, так сказать…
- Но ваш друг тоже хорош… - грузину явно хотелось поговорить. - Зачем пьяных задевать…
Я промолчал и подтолкнул Воропаева:
- Что берем?
Еще, - думаю, - с этим зацепиться не хватает.
Грузин посторонился, и мы подошли к окошечку.
- Один “Привет”, пожалуйста.
Чем-то недовольная продавщица протянула мне бутылку и сдачу.
Я положил зелье в сумку и потянул Воропаева - пошли…
Но тут грузин остановил нас.
- Извините, ради Бога, ребята, - вдруг сказал он, - за нескромный вопрос… Еще раз извиняюсь. Вы чем занимаетесь?..
- Онанизмом, - мрачно ответствовал Воропаев, выдержав небольшую паузу..
- А, - засмеялся грузин, - почтенное занятие. Ничто так не возвышает душу. Ну а по жизни, так сказать, в миру, вы кто? Случайно не живописцы?
