– Ну так думай побыстрее, – потребовал Артур, – потому что мне нужно вернуть Брюса домой, а я не могу принести его домой с мышью в клетке. Мама будет в ярости, если увидит её.
Мэллори было всё равно, выйдет ли миссис Маклроуз из себя, из терпения или вон из дома, но её неожиданно встревожила сама мысль, что Артур заберёт клетку. Она об этом не подумала. То есть она думала только о клетке, но не о Брюсе.
– А может, Брюс на время останется здесь – пока мы не придумаем, что нам делать? – спросила она.
– Ни за что, – отрезал Артур. – Тут холодно и темно. Брюсу нравится, когда тепло и солнечно, как у меня в комнате.
– Но это только на время, – упрашивала Мэллори. – Я возьму тебя в долю.
– Я думал, ты решила не брать меня в долю, – произнёс Артур.
– Я тебя вернула после того, как ты принёс клетку, – сказала Мэллори. – Но если ты…
– О’кей, – согласился Артур, – только ненадолго. И тебе надо решить, что делать с мышью.
– Это не мышь, – поправила его Мэллори.
– Выглядит как мышь, – возразил Артур.
– Это Зубная фея.
Артур снова уставился на мышь.
– Я знаю, что она говорит и всё такое, но она всё рано выглядит как мышь, – вздохнул он. – Эй, мышка-крошка, ты правда Зубная фея?
Мышь посмотрела на Артура снизу вверх. Мэллори не была уверена, но ей показалось, что мышь кивнула.
– Вот видишь, – торжествующе проговорила Мэллори.
– Вижу что? – переспросил Артур, снова повернувшись к мыши. – Если ты Зубная фея, то почему ты выглядишь как мышь?
На этот раз мышь снова заговорила.
– Я могу принять любой облик, – пропищала она. – Просто на этот раз я решила стать мышкой.
– Что ты хочешь сказать: решила стать мышкой? – спросил Артур.
– Я могла бы обернуться удавом, – ответила мышь.
Мэллори выглядела ошарашенной. Ей такое и в голову не приходило.
– Так ты оборотень? – уточнила она.
На этот раз мышь, безусловно, кивнула.
Артур выглядел не менее ошеломлённым.
– Не надо, – робко попросил он. – Не превращайся в удава. Брюс перепугается до смерти.
Мэллори тем временем быстро думала.
– А знаешь, мышка, – сказала она, – я тебе не верю.
– Но это правда! – возмущённо попискивая, настаивала мышь.
– Угу, – процедила Мэллори. – А ты докажи!
– Мэллори! – воскликнул Артур. – Не надо!
– Всё с ней ясно, – фыркнула Мэллори. – Она блефует. Если бы она могла превратиться в удава, она бы давно это сделала. Ну или обернулась бы слоном. Или лошадью. Но она этого не делает – потому что не может. А если она хочет выбраться, не раздавив клетку Брюса, пожалуй, ещё с ним самим в придачу, так отчего она не превратится в комара и не пролетит сквозь решётку?
– Я не знаю, – сухо ответил Артур.
– Просто она не может, яйцеголовый. Она блефует. Так ведь, зубофеистая обманщица? – прибавила она, обращаясь к мыши.
Но мышь ничего не ответила. Она не сводила с Мэллори своих блескучих чёрных глазёнок.
– Так что? – потребовала Мэллори. – Теперь ты согласна всё обсудить?
– Выпусти меня! – отозвалась мышь. Но на этот раз она говорила без особой уверенности. Голос у неё стал словно бы меньше и растерянней.
Мэллори, напротив, чувствовала себя всё более уверенно.
– Давай выпусти себя сама, – усмехнулась она. – Превратись в крокодила, что же ты?
Последовало продолжительное молчание.
– Не нравится мне, как она на тебя смотрит, – прошептал Артур. – Она выглядит рассерженной.
– Откуда ты знаешь, как выглядит рассерженная мышь? – поинтересовалась Мэллори. – Ты что, видел уже сердитую мышь?
– Мне кажется, я прямо сейчас на неё смотрю, – пробормотал Артур. – Послушай, давай ты выпустишь эту кроху прямо сейчас, и тогда я отнесу Брюса домой…
– Давай я сама с этим разберусь, хорошо? – напористо ответила Мэллори. – Ты что, не видишь, как я этому зубному грызуну накрутила хвост?
– Я думаю, вы обе загнали себя в угол, вот честно, – сказал Артур. – И ты не можешь её выпустить, и она не может достать денег, не выйдя из клетки.
– Откуда нам это знать? – возразила Мэллори. – Откуда-то же она их берёт? Может, она их из чистого воздуха колдует.
Пока Мэллори и Артур спорили, что им делать, мышь переводила взгляд с одного на другую. Мэллори была права: не так-то просто понять, сердится мышь или нет, однако будь она более наблюдательной, она могла бы заметить, как блестят у мыши глаза – сердитым таким блеском.
