Таганцев покорился инстинкту целиком и полностью. Сейчас эта черноволосая гибкая, жаркая и страстная женщина принадлежала только ему. Он терзал ее в объятьях, рискуя поглотить полностью. Неудержимым тараном проникая внутрь и явственно ощущая божественно обволакивающую влагу, он лишь на секунду ошарашенно замер, слыша, как остановилось сердце, чтобы вновь и вновь тут же бешено заколотиться о ребра.
И губы их не слились - яростно сцепились в огнедышащем поцелуе. Но вновь разъединились, давая вырваться наружу оглушительному взрыву криков и стонов.
…Он еще долго не отпускал ее, оставаясь внутри и боясь пошевелиться. Но и женщина, изможденная и счастливая, лежала под ним без движения, едва дыша, с удовольствием чувствуя на себе тяжесть его крепкого тела. Это же не мышцы - броня! Она целовала его лицо, слизывая со лба соленые капли пота. Потом легонько провела ладонью вдоль всего тела, невольно сравнивая с мифическим Аполлоном.
Полежав так еще немного, Андрей освободил ее от объятий, переместившись на бок.
- Мне было хорошо… - тихо проговорила она.
- Мне - тоже, - ответил Андрей, чуть шевеля губами и не решаясь спугнуть тишину.
- Может, в спальню переползем?
- Так тут и спальня есть? - спросил Таганцев, понемногу приходя в себя.
Утро они встретили в одной постели.
Солнце уже вовсю ломилось в окно, нагло протискиваясь через узкую щель в шторах.
Открыв глаза, Таганка осмотрелся.
- Нравится? - спросила она.
- Не хило, - ответил Андрей.
Комната была обставлена дорогой мебелью. На стене висели картины, скорее всего, не репродукции, а оригиналы. Над кроватью высился роскошный балдахин, создавая обстановку интимности и уюта. Паркетный пол покрывал сирийский ковер ручной работы.
- Слушай, Андрей, - заговорила девушка. - Они же тебя все равно найдут.
- Кто «они»? - не сразу сообразил Таганцев, с трудом возвращаясь из любовных грез в реальность.
- Ну эти, из кабака! Я их знаю - они настоящие бандиты!
- Настоящие? - с иронией спросил Таганцев. - Люблю все настоящее. А ты - настоящая?
- Сегодня ночью с тобой - да.
Таганке показалось, что ответила она совершенно серьезно. Во всяком случае, без тени фальши и наигранности.
- Скажи мне, Клеопа… - он хотел что-то спросить, но споткнулся об имя. - Тебя как зовут, вообще? Мама с папой как назвали?
- Да Катя я. А ты откуда в нашем городе появился? - спросила она. - Я тебя что-то никогда раньше не видела.
- А ты что, всех в этом городе знаешь?
- Ну, Питер большой. Всех знать невозможно. А вот в кабак тот, из которого мы ночью сбежали, случайные люди не заходят. Если раньше тебя там не было, значит, приезжий ты. К тому же, не испугался, что на бандитов попасть угораздило. Выходит, не из простых будешь. На фраера, опять же, не похож. Но и не «бык отмороженный». Кто ты, на самом деле? Колись, давай! - она слегка толкнула его в бок, улыбаясь.
- Так колоться или давать? - засмеялся Андрей.
Но ни того ни другого делать не пришлось. В дверь позвонили.
Катя испуганно вскочила с постели и накинула на плечи тонкий халатик.
- Это они! - зашептала в ужасе. - Они же меня знают! Знают, где я живу! Все, конец.
- Не суетись, - ответил Таганцев, поднимаясь и натягивая одежду. Пистолет взял в руку, предварительно передернув затвор. - Сиди здесь, не высовывайся. - А сам на цыпочках подошел к двери.
Сначала приложил палец к дверному глазку. Это чтоб невзначай кто-нибудь с лестничной площадки в глаз пулей не обрадовал. Потом посмотрел.
Перед дверью стоял один из тех, что были ночью в ресторане.
- Клеопатра, мать твою, открывай!
- Чего надо? - спросил Таганцев, чуть шагнув в сторону - опять же на тот случай, если визитер решит выстрелить, не дожидаясь, пока ему отворят.
- А, ты здесь все-таки! - проговорил парень. - Братуха, бочину не пори, открой дверь. Побазарить надо.
Не выпуская из руки оружие, Андрей впустил незваного гостя в квартиру.
Тот проходить в комнату не стал, остался на пороге.
- На фраера ты не похож. - Оглядел он Таганку. - Поэтому наказывать тебя сразу не станем.
- Упаришься наказывать, сынок, - сурово произнес Андрей. - Есть чего сказать - говори. А пургу гнать нечего.
