- Марго, перестань, - попросил вдруг Лео.
Но было уже поздно. В этот момент у меня перехватило дыхание. Сердце Роберта поймало ритм моего сердца, и они оба гулко забились, словно превратились в одно целого. Голова пошла кругом - первый признак того, что нужно остановить Роберта, иначе он выпьет меня всю без остатка. Это всегда был самый болезненный и тяжелый момент. Когда я создавала Эдуарда, то с ним мне пришлось драться, чтобы он отпустил. Лео же, осушил меня почти полностью, и только Юлиан тогда помог быстро вернуть утраченную кровь.
- Хватит, - сказала я Роберту, пытаясь оторвать его руки.
Но он крепко держал меня, не желая отпускать. Не настолько крепко, чтобы я не смогла с ним справиться, но настолько, чтобы мне было больно от лишних движений. Его глаза открылись, и он поднял их на меня, налитые кровью и горящие ненавистью. К нам подполз Лео. Он сжал Роберту горло, придавив голову к асфальту. Роберт поперхнулся, но продолжал держать. Пальцами другой рукой Лео надавил ему на щеки, чтобы раскрыть пошире челюсть. Только тогда я смогла вынуть изо рта свою покусанную руку. Роберт пытался протестовать, мыча, шипя и кряхтя, но тут по его телу прокатил первый спазм. Роберт выгнул спину, шумно втянув воздух в грудь.
Лео отпустил его и отполз в сторону, потянув меня за собой. Теперь тело Роберта будет меняться, причем очень болезненно. Я почти не помню, как это происходило у меня, потому что боль тогда поглотила целиком, и только она же напоминала мне о том, что я жива. Вот и Роберт стонал и корчился на асфальте. Его тело сотрясали спазмы, а я с радостью наблюдала за его мучениями.
Рана на моей руке постепенно заживала, слегка дергая и пульсируя.
- Не нужно было этого делать, - качая головой, произнес Лео. - Это дорого обойдется всем нам.
- Это только мое решение, причем здесь кто-то еще?
- Юлиан отвечает за тебя. Даже не представляю, как он разозлиться, когда узнает об этом.
То, что Юлиан отвечает за меня, я как-то упустила из виду. Хотя об этом предупреждали. Не привыкла я к тому, чтобы кто-то отвечал за мои поступки. Юлиан всегда помогал, но раньше ему не приходилось за меня отвечать, потому что никто ничего с нас не спрашивал. Оставалось надеяться, что Роберт окажется достаточно полезным, чтобы загладить мою вину, если такова имелась.
Мой голод проснулся неожиданно резко, налив все тело свинцом. Я будто разом потеряла все силы. Этого следовало ожидать, но я не думала, что голод будет столь беспощаден. Лео метнул на меня обеспокоенный взгляд:
- Откуда такой голод?
- Не знаю, - выдохнула я.
- Марго, я не смогу держать себя в руках, если буду кормить тебе. Тебе нужен кто-то другой.
Умом я это понимала, но это не понимал мой голод и мое тело.
Внезапно в мое сознание ворвался Юлиан, обрушив плотный поток своих мыслей:
"Марго, в чем дело? Я пытался с тобой связаться, но ты слишком плотно закрылась. Ты заставляешь меня нервничать. Что у вас происходит?"
Когда создаешь нового вампира, отдаешь едва умершему человеку свою кровь, которая меняет его. Поэтому кровь связывает всех вампиров, переходя от одного к другому в момент перерождения. Самая сильная связь между создателем и его созданием. Поэтому не удивительно, что Юлиан что-то почувствовал.
"Вряд ли тебя это обрадует" - ответила я.
"Боюсь даже спрашивать, о чем именно идет речь"
"Я создала вампира" - честно призналась я.
Чем раньше Юлиан узнает обо всем, тем лучше. По телу пробежала волна страха, затем замешательства и гнева. Все эти эмоции принадлежали Юлиану, но я очень четко почувствовала их на себе. Они ушли так же быстро, как и появились.
"Это плохо, Марго. Это очень плохо. Где вы?" - спросил Юлиан.
Голод все сильнее требовал внимания. Я себя чувствовала отвратительно, голова кружилась, и не имела ни малейшего представления, где нахожусь. Лео сидел возле меня, очень встревоженный. Его синяя рубашка и джинсы были измазаны в крови Роберта. Верхние две пуговицы расстегнуты и открывали прекрасную шею. Меня снова начало лихорадить и я была готова завыть, оттого, что не могу прикоснуться к Лео так, как мне этого хотелось. Цвет его глаз стал темнеть и переливаться, меняясь от голубого к синему и полностью застилая радужку. Лео чувствовал мой голод, мое желание и его тело откликнулось. Я подалась к нему, а он от меня, неуклюже падая на задницу.
