Люди пялились на них, но Белла их не винила. Не каждый день увидишь на Шестой авеню высокого красивого мужчину, несущего на руках женщину в золотистом платье. На Сорок четвертой улице около них остановился автобус. Доминик осторожно внес Беллу в салон, не позволив ей ступать на пол, говоря, что он грязный. Бережно, будто хрупкую вазу, он опустил ее на заднее сиденье.
— Все в порядке? — он обнял ее, присаживаясь рядом.
— Я не знаю, — честно ответила она. — Мне кажется, я уже ничего не понимаю.
— Мне знакомо это освежающее чувство. Вот почему иногда нужно поддаваться своим желаниям.
— Я сейчас хочу слишком многого.
— Я тоже, — он посмотрел в ее глаза. — Меня просто переполняют желания.
Он смотрел на Беллу блестящими карими глазами. Она и не заметила, как их губы соприкоснулись. Доминик обнимал и ласкал ее тело под тонкой тканью золотистого платья. Белла льнула к нему, не в силах сдерживаться. Каждый раз рядом с Домиником она, помимо воли, проявляла страстность.
— Четырнадцатая улица! — раздался голос из динамика.
— Это наша остановка? — выдохнула Белла.
Оба поспешили к двери.
Доминик настоял на том, чтобы еще несколько кварталов пронести Беллу на руках. Войдя в дом, он легко и быстро поднялся с ней по лестнице.
— Теперь опусти меня, — взмолилась она, когда он перешагнул порог своей квартиры.
— Ни за что, — произнес он низким голосом ей на ухо. — Я тебе не доверяю. Ты можешь убежать от меня. Есть только одно место, куда я опушу тебя.
Кровать в спальне, оформленной в белом цвете, оказалась круглой. Это не удивило Беллу, ведь квартира, которую снимал Доминик, была выполнена в авангардном стиле. Доминик осторожно положил Беллу в центр кровати, потом выпрямился и пристально посмотрел на нее.
— Что?
— Мне нравится, как это платье струится по твоему телу.
Белла оглядела себя. Ее грудь оказалась настолько возбужденной, что казалось, сейчас вывалится из декольте.
— Мне дала его моя подруга Риза. Она сказала, что на вечеринку «Возвращение в «"Клуб 54"» я должна надеть именно его. Еще она говорила, что его сшил известный кутюрье, но я никогда не слышала о нем.
— Неважно, но я полностью согласен с выбором Ризы.
— Думаю, оно было сшито для более худой женщины, — Белла потянула вниз эластичную ткань платья.
— Мне кажется, оно идеально подходит тебе.
Под страстным взглядом Доминика кожу ее покалывало:
— Я смотрю, ты известный ценитель платьев.
— Но лучше разбираюсь в том, что находится под ними, — он присел на кровать и провел пальцем по краю платья. — Ты хоть догадываешься, что обладаешь самым роскошным телом, о каком только может мечтать женщина?
— Странно, но мне никто не говорил об этом прежде.
— Это потому, что ты вела жизнь затворницы.
— Два года назад я согласилась бы с тобой с сожалением, но после смерти отца мне нравилось быть в одиночестве.
— Мне жаль, что с тобой произошло столько неприятностей. Однако я рад, что после всего этого ты оказалась именно в моих руках, — он нежно коснулся ее колена, потом его пальцы поползли вверх, приподнимая подол платья.
Белла тоже нисколько не жалела, что оказалась рядом с Домиником. Хотя, конечно, ей не следовало так страстно бросаться ему на шею.
Кто знает, может, завтра утром Таррант устроит Доминику скандал из-за того, что тот сбежал с вечеринки и отправился за Беллой.
— Можно тебя поцеловать?
Белла улыбнулась. На этот раз ответ ему будет только утвердительный.
— Можешь, — сказала она.
Он целовал ее намеренно неторопливо, наслаждаясь своими ощущениями.
Отстранившись от Беллы, чьи припухшие губы остались разомкнутыми, он спросил:
— Можно я тебя раздену?
Она с гримасой посмотрела на свое платье:
— Мне кажется, это винтажное платье само не против поскорее от меня избавиться.
— Позволь мне, — на его губах играла едва заметная улыбка, когда он осторожно возился с застежкой. Белла могла поспорить, что заметила ямочки на щеках Доминика, когда струящаяся ткань складками сползла с ее груди.
— Ух ты!
Она не выдержала и рассмеялась, видя, с какой жадностью Доминик рассматривает ее обнаженное тело. Похоже, его галантности наступил конец.
— Ты похож на ребенка в магазине сладостей, — сказала она.
