Белла очень удивилась столь дружественному приему. Ведь они с Самантой едва знали друг друга.
— Пойдем, я тебя кое с кем познакомлю. — Саманта обняла худой загорелой рукой Беллу за талию и провела внутрь. Играла громкая ритмичная музыка. Белла огляделась, ожидая увидеть Доминика, но его нигде не было.
— Фиона! Ты знакома с Беллой из отдела косметики?
Саманта подозвала невысокую рыжеволосую девушку, одетую в облегающее темное платье. В ушах у нее были такие же серьги, как у Саманты.
— Привет, Белла, — Фиона протянула холодную руку. — Я слышала, ты разработала крутую штуковину, которая выходит в продажу на следующей неделе.
Фиона говорила обвиняющим тоном.
— Да, это линия «Второе рождение». Она создает иллюзию гладкости кожи.
— Как замечательно. Что бы мы делали без гладкой кожи? — проговорила Фиона насмешливо, но на ее похожем на фарфор личике не отражалась ни одна эмоция, а взгляд голубых глаз был холодным.
Белла была озадачена. Неужели Доминик рассказал о ней Фионе?
Ведь она — его сестра, хотя бы по отцу. Белла почувствовала, как по ее спине пробежали мурашки.
— Эту вечеринку организовала Фиона, — Саманта нарушила напряженное молчание. — Она гений в этом. Даже наняла того диджея, который работал в клубе. Он привез виниловые пластинки, которые были в ходу тридцать лет назад.
— Саманта любит исторические реликвии. Одна из таких реликвий — мой отец, — Фиона подмигнула мачехе.
Саманта заставила себя непринужденно рассмеяться:
— У твоего отца душа подростка.
— Да, и от этого все его проблемы. Скольких его отпрысков мы увидим на сегодняшней вечеринке, Саманта?
— Кроме тебя — только Доминика. Я его еще не видела здесь, но он обещал приехать. — Саманта повернулась к Белле: — Я очень старалась связаться с остальными детьми Тарранта, но воображаю, как им было бы неловко оказаться здесь, узнав о том, кто их отец.
— Ерунда. Я не понимаю, почему им было бы неловко. — Фиона осмотрела толпу приглашенных, выражение ее лица было непроницаемым, словно у статуи.
Белле очень хотелось возненавидеть эту надменную рыжеволосую девицу, которая явно только и делала, что портила жизнь окружающим. Однако она понимала: бедная девочка считала себя единственной наследницей Тарранта, а тут стали появляться и другие отпрыски ее родителя.
Зачем Таррант ищет по всему миру своих детей? Разве ему недостаточно того, что у него есть Фиона? Белла знала, что подобный вопрос сама себе много раз задавала и дочь Тарранта.
Фиона была хорошенькой и совсем не похожей на тех женщин, которыми окружал себя ее отец. Ей явно нелегко было расти в жестоком мире бизнеса, видя, как безжалостен Таррант к своим партнерам и неразборчив в любовных делах.
Белла решила поддержать беседу.
— Клуб воссоздан замечательно. Выглядит даже лучше, чем в день открытия.
— Да. Мы воссоздали все так, как было, до последней детали. Не забыли даже изобразить на полу логотип: мужчина на фоне луны с дозой кокаина, — Фиона подняла тонкую бровь.
— Никакого кокаина там нет! — Саманта потрепала Беллу по руке. — Эту деталь прошлого мы решили опустить.
Дамы рассмеялись. Внезапно к ним подошел Доминик, и сердце Беллы забилось чаще.
Он поцеловал Фиону и Саманту в щеку — по одному разу, как заметила Белла, — а потом внезапно наклонился и смачно поцеловал мисс Эндрюс в губы.
Что он себе позволяет?
Саманта и Фиона казались шокированными. Жена Тарранта первой пришла в себя:
— Доминик, я разочарована. Почему ты не надел подходящий костюм и золотой медальон?
Он пожал плечами:
— Мой белый костюм-тройка сейчас в чистке.
Доминик был в темном деловом костюме и белой рубашке. Сегодня он выглядел еще привлекательнее и оттого опаснее.
Белле внезапно захотелось оказаться в его объятиях, и она сразу же пожалела о том, что поверх ее облегающего золотистого платья не накинут лабораторный халат.
Почему Доминик поцеловал ее в губы в присутствии Саманты и Фионы? Беллу одолевали любопытство и беспокойство.
Доминик взял ее за руку и поцеловал пальцы:
— Могу я пригласить тебя на танец?
Фиона и Саманта уставились на смущенную Беллу.
— Хм, конечно…
Они танцевали, почти вплотную прижавшись друг к другу. Доминик вдыхал аромат, исходящий от Беллы, касался ее мягкого тела, обтянутого тонкой тканью платья, и его голова шла кругом.
