Подивившись тому, как сошлись у него с хозяйкой дома мысли, Вован тоже поднялся на ноги. Что касается Толяна, то тот уже давно нарезал круги возле Галины, мелко семеня ногами и преданно заглядывая ей в лицо. Нечего было даже долго раздумывать, что происходит с приятелем. Толян влюбился, причем это чувство накрыло его сразу же и всего с головой. Сопротивляться этому чувству он просто не мог.
К тому же и Галина, хоть и поглядывала на Толяна с ласковой насмешкой, гнать от себя не гнала. И даже улыбалась ему по большей части весьма приветливо. И Вован подумал: если дело у этих двоих так пойдет и дальше, то в ближайшее время Настасье придется подыскивать себе нового сожителя.
Галина проследила за тем, чтобы калитка за ее спиной, повисшая на одной петле, была аккуратно поставлена на место, и, не заботясь больше о сохранности своего имущества, она двинулась вперед, предлагая друзьям следовать за ней.
Галина шагала широко и размашисто, ноги у нее были сильные и длинные. Вован с Толяном едва поспевали за ней.
– Скажите, а вы не боитесь дом открытым оставлять?
Толян первым сумел догнать ее и завел, как он считал, светский разговор.
– Не боитесь, а?
– Нет, не боюсь. Во-первых, нет у меня вещей, которые бы я боялась потерять. А во-вторых, никто у меня из деревенских ничего не возьмет. Особенно сейчас.
Толян заметил, как при этих словах лицо понравившейся ему женщины омрачилось, и спросил:
– А почему вы так говорите?
– Не важно.
– Нет, а все-таки?
– Боятся они меня. У нас две женщины недавно умерли при странных обстоятельствах, вот деревенские и думают, что это я их прокляла.
– А это не вы?
– Нет. Я им вовсе зла не желала. А что языки у них были длинные и почесать они ими любили, так у всех свои недостатки.
Желая сменить тему, Галина спросила:
– Вам-то эти камни зачем?
– Нам про них приятель наш рассказывал. Может, знаете его? Васька Рыжий. Его семья на выходные приезжает, а бабка тут почти круглый год живет. Только на зиму в город к своим и перебирается.
– Васька? Рыжий? Видела, конечно, даже разговаривали с ним несколько раз. Ничего такой, не вредный. А вообще, я далеко не всех в деревне знаю по именам. Люди ко мне неохотно подходят, чтобы познакомиться.
– А вот это вы напрасно. Вас многие знают. Например, нас к вам сразу же отправили. Сказали, только вы такая храбрая, что можете в лес к Серым камням ходить.
Галина глянула на него с усмешкой:
– Я – храбрая? А они, выходит, кто? Трусы?
Толян молчал, не зная, что ответить. Но Галина, которую эта тема задела за живое, в его ответах и не нуждалась.
Через минуту она заговорила снова:
– Не знаю, что вам про меня люди рассказывали, только учтите, зла я во всех его видах чураюсь. Люди про меня говорят, что я ведьма, пусть так, но учтите, что ведьма я добрая!
– А ваша бабушка?
– А бабушка и вовсе никогда ведьмой не была! Она травы собирала, людей лечила. Что тут ведьминского? Просто жизненный опыт. Людям лень подмечать, что вокруг них происходит, вот они и наделяют человека, который это видит, разными обидными прозвищами. Бабушка долгую жизнь прожила, все свои заметки записывала, так что в итоге умела очень многое, что и заставляло местных считать ее… иной.
– А вы так умеете?
– Да, я тоже умею слышать голоса живых существ. Знаю, что говорят мне растения и деревья, а иногда и камни. Но это вообще любой человек сумеет, если захочет, конечно.
– А меня научите?
Галина одобрительно взглянула на Толяна.
– Тебе незачем учиться, – проронила она затем. – Ты и так сумеешь, если захочешь.
Вован шел следом за этой парочкой и улыбался про себя. Нет, Толян неисправим. Он и к Настасье тоже точно так же примазывался, чтобы она научила его так же лихо торговать овощами и фруктами, как делала это сама. Правда, Настасья учить его не планировала и даже весьма нелицеприятно отзывалась об умственных способностях бойфренда, утверждая, что мозгов у него не больше, чем в гнилом помидоре. К чему она это говорила, было непонятно, но звучало обидно.
А вот Галина обижать Толяна совсем не собиралась, даже наоборот, вроде как похвалила. Потом приняла от него венок, который тот собственноручно сплел из попадающихся на пути ромашек, иван-чая и колокольчиков, а потом, смеясь, надела его на себя и стала до того похожа на русалку, что сердце у Вована заныло. Бедный Толян, нет, не сдюжить ему против такой чарующей красоты! Хорошо Вовану, у него есть Ксения. С Ксенией ему никакая нечистая сила не страшна.
