Предстоятель предлагает Богу сперва хлеб, которому надлежит стать «хлебом жизни», а затем вино, которое «станет питием спасения», предварительно добавляя в него немного воды и молясь: «Через эту тайну воды и вина да приобщимся мы к Божеству Того, Кто ради нас стал Человеком».
Святой Киприан Карфагенский видел в обычае смешивать вино с водою, заимствованном Христом из иудейской традиции, символику нерасторжимого единства Христа в Его Страстях (вино) и Его Церкви (вода, наше греховное человеческое естество).
Также и молитвы, которые произносит священник, предлагая хлеб и вино, являются благословениями, которые произносил Сам Иисус: «Благословен Ты, Господи, Боже вселенной, по щедрости Твоей Ты дал нам хлеб… По щедрости Твоей Ты дал нам вино — плод лозы и трудов человеческих…» Земля — это Земля обетованная, где народ может праздновать славу Божию. Труд человеческий — тоже плод милостей Божиих, и для верующего естественно благодарить за него Бога.
После этого предстоятель приклоняется и смиренно молит Господа принять эту жертву.
Кроме того, на торжественных Мессах он может совершить каждение даров и алтаря, после чего совершается каждение перед ним самим и перед всем собранием — Церковью, Телом Христовым, Храмом Духа Святого.
После этого, тихим голосом говоря: «Омой меня, Господи, от беззакония моего и от греха моего очисти меня», — предстоятель омывает водою свои руки. Не следует неправильно понимать обряд омовения рук, именуемый также — по первому слову латинского текста фрагмента 25-го псалма, которым прежде сопровождался этот обряд: «Буду омывать в невинности руки мои и обходить жертвенник Твой, Господи».
Некоторые историки объясняют обычай омывать руки в конце Приношения даров тем, что первоначально это делалось из чисто практических соображений. У предстоятеля, говорят они, руки бывали, запачканы после того, как он принимал от верующих дары в виде продуктов. Однако на самом деле этот обряд занял своё место в Евхаристической Литургии в знак верности иудейскому богослужебному жесту очищения и покаяния.
Этот простой жест предстоятеля, перенятый из иудейской традиции, занимает вовсе не какое-то второстепенное место; всё его значение в том и состоит, что он вновь связывает нас с тем, что совершал Иисус.
«Это такая мелочь», — скажете вы. Но эта мелочь помогает нам лучше увидеть, куда уходит корнями наше евхаристическое богослужение.
Все молитвы, сопровождающие различные действия во время Приношения даров (когда предлагаются хлеб и вино, когда служитель Божий смиренно приклоняется, когда он омывает руки), должны по возможности произноситься предстоятелем совсем тихо. Немецкие епископы, кстати, настаивали на том, чтобы они произносились громко, в то время как народ поёт песнопение на Приношение даров.
Хотелось бы кое-что уточнить в этой связи. Одни молитвы произносятся тихо, а другие в обязательном порядке во всеуслышание потому, что этого требует данный литургический «момент» и данное литургическое действие. Как я уже говорил. Приношение даров — это такой момент богослужения, когда каждый из участников делает то, что ему подобает делать: так, священник в это время молится тихим голосом. Напротив, Слово Божие и Евхаристическая молитва всегда произносятся во всеуслышание, так чтобы все могли слушать и внимать. «Внемлем» — говорил на Востоке диакон, ритуально призывая к тишине собрание, которое было весьма шумным во время долгих восточных богослужений.
Каждая часть Мессы завершается молитвой предстоятеля в полный голос. В это время собрание молится стоя:
по окончании обряда Входа — Вступительная молитва (см. гл. VI);
в конце Литургии Слова — Молитва верных (см. гл. VIII);
при завершении Приношения даров — Молитва над дарами;
наконец, в завершение Евхаристической Литургии
Молитва после Причащения (см. гл. XV). Иначе говоря, предстоятельствующий священник соединяет всё, что он перед этим сделал, и всё, что перед этим переживало собрание, в одной молитве, сочетающей в себе благодарение и прошение, — в молитве, которая структурирует ход Божественной Литургии; в молитве, которая от лица всех пае произносится громким голосом и почти всегда обращена к Богу Отцу «через Иисуса Христа, Господа нашего, в общении Святого Духа».
