Мы торопливо вышли из туалета. К моему удивлению начальник охраны с Настей стояли еще в коридоре.
– Вы идите к управляющему, я сейчас приду, – сказал нам Сысой, и, не скрывая своих намерений ринулся в туалет.
Я потащил Настю за руку на второй этаж.
– Быстрее.
Из туалета послышался грохот падающего ведра.
В кабинет к управляющему нас впустили без очереди, хотя в приемной сидели посетители. Когда мы вошли, Бачок спросил нас:
– А где Сысой Соич?
Усаживаясь за стол я мимоходом бросил: – У него кажется, какие-то проблемы с желудком. Искать говорит надо у «бачка».
– Что? – заревел управляющий. Он хорошо знал, что подчиненные за спиной переиначили его с Банкчка, на Бачка. А теперь его еще и подозревают. Но Настя не дала развиться этой теме, а предложила свою:
– Если вы нас обвиняете в краже, и отказываете в адвокате, мы настаиваем на следственном эксперименте. Пусть у нас будет все как в настоящем кино. Мы должны пройти весь путь с той злополучной сумкой, которая, вы утверждаете, пропала.
Так вот чего она юлой крутилась в кресле начальника охраны, понял я. А действительно, какая здравая мысль. А то одни обвиняют, а другие защищаются. А от чего защищаться непонятно. Управляющий с интересом посмотрел на Настю. За целый день, первый человек выдал ему разумную мысль. Управляющий по громкоговорящей связи спросил секретаршу:
– Где этот придурок Сысой?
Дверь открылась и влетел начальник службы безопасности.
– Я здесь.
Если вспомнить школьные хохмы, иногда бывало, что ведро, падая, одевалось на голову как скафандр. По-моему, случай повторился. Сысой пополнил отряд космонавтов. Единственное в чем он имел перед ними преимущество, это в том, что заведовал когда-то общественной баней. Приобретенные на службе навыки сегодня ему очень пригодились. Он что-то слишком быстро отмылся. Но даже вода не смогла погасить клокотавшую в нем ярость. Он походил на искупавшегося в грязной луже аллигатора, злого в атаке.
– Кто в мусорное ведро мусора наложил? – спросил разъяренный Сысой.
– А куда надо было ложить? – спросил Данила.
– Что-нибудь случилось? – спросил удивленный управляющий.
Данила на всякий случай отодвигаясь подальше от начальника охраны, ответил:
– Да, нет! Ведро с мусором наверно упало.
Начальник охраны садился за стол, глухо бормоча и приглаживая мокрые волосы:
– Бедные учителя, как с ними работают. Повеситься можно.
Управляющий вернул Сысоя к прозе жизни:
– Вот ребята предлагают следственный эксперимент провести, помоги им. Я поддерживаю, здравая мысль. Может быть, что и выплывет наружу. Иди, организуй.
И Бачок выпроводил нас из кабинета. Сысой думал, что сейчас освободится от нас и хоть немного передохнет, но заботы его только начались.
– Для чистоты эксперимента, надо начать все сначала и ничего не упустить, – начала еще с приемной секретарши наставлять начальника охраны, Настя, – Вспомните, как все было?
Вспоминать первым начал Данила:
– Это коза во всем виновата, теперь я с тем одноногим инвалидом полностью согласен. Его конь здесь ни причем. Вреднее козы Маньки, я никого не видал.
Его перебила Настя:
– Ты, что хочешь сказать, что без Маньки мы чистоту эксперимента не соблюдем?
Присоединившийся к нам по дороге охранник Иван, бывший заместителем Сысоя Соича, с тоской слушал рассуждения Насти.
– Не будем впутывать скотину в человеческие отношения, – высказал он свое мнение.
– То зефиром кормят ее как царственную особу, а то скотиной обзывают, а еще в банке работаете! – с укоризной посмотрел я на Ивана.
Как только мы спустились по ступеням в подвал, ведущий в кассу пересчета, и скрылись от посторонних глаз, Сысой мертвой хваткой схватил нас с Данилой за шиворот и хорошенько встряхнул:
– Будь моя воля, я бы вас…
Не успел он договорить, как Настя уже поставила его на место:
– Как ни вертись собака, а хвост позади. Вам управляющий приказал провести следственный эксперимент, вот и выполняйте, а не то мы пойдем в милицию, и тогда из кутузки будете давать письменные показания, как на детей руку подняли и эксплуатировали их как рабов, творя сплошное беззаконие, нарушая Конституцию и Уголовный кодекс…
