Пустыня
Трасса 95 к Вегасу
10-40
Следующий день
Она вела машину бездумно, но профессионально. Пустыня проскальзывала незаметно в своём однообразии, пока прокатная машина пожирала мили между «Кричем» и Вегасом, где в отеле их ждали кровати и несколько часов отдыха после занявших всю ночь разговоров и просмотров ракет, взрывающих главным образом машины, жалкие, грязные хибары, оружейные позиции, вершины гребней, группы деревьев и стены вдоль дорог.
Одно и то же. Ракета взрывалась слишком мощно и быстро даже для камеры с самым высоким разрешением и с самым замедленным повтором. Было видно только как выплёскивалась энергия, ограниченная способностью передачи чёрно-белой камеры. Сначала — ослепительное пятно иллюминации, затем стремительные, кипящие клубы дыма, горящего изнутри, бурно вспухающего в злобе и ярости, а на границе этой волны вздымалась пыль, и всё нескрывшееся от взрывной волны взлетало во все стороны: люди, мебель, мусор всякого рода, всё это летело в воздух и падало где попало.
И стрелки- также одни и те же. Технические специалисты, кто-то гражданский, кто-то совсем молодой офицер ВВС, все вежливые, как патруль бойскаутов в погоне за значком. Настолько правильные, что никакой игры с ними не получалось- видимо, все получили от командования указание выглядеть дураками. Может быть, гражданские и были чуть более раскованными, но совсем немного, и в их глазах Суэггер читал только готовность служить, гордость за боевые способности и никакого сознания себя в качестве лучших бойцов (среди них не было умников, не было интеллектуалов, не было шутников). Они все были улицей с односторонним движением.
Боб, уставший, не хотел ничего кроме как добраться до цели и лечь спать. Проверив сообщения на мобильнике, он снова вернулся в неподвижное молчание, которое хорошо отражало его отношения со Старлинг, если им не надо было пытаться вместе размотать молодого офицера на более подробное описание того или этого удара и протокола, определившего эпизод. Они были вымотаны, и только рабочая этика спартанцев держала их на курсе, несмотря на нарушение биоритмов вследствие перелёта, вынуждая вернуться обратно в Вашингтон с новой информацией как можно быстрее.
Они ещё не добрались до места, где показывалась на горизонте архитектура фантастической ловушки для денег — каким представлялся туристам Вегас- как она заговорила.
— Немного, я думаю.
— Немного, мэм.
— Я собираюсь отправить краткий отчёт в штаб по электронной почте. Опишу, как мы время потратили и доложу о наших соображениях. А они у нас — поправь, если ошибаюсь- никакие. Возражаете?
— Нет, мэм. Ничего, что мы не знали бы раньше.
— Я запрошу обратный вылет завтра утром, первым рейсом. Какой день сегодня? В этом бункере теряешь счёт времени.
— Воскресенье. На востоке час сорок.
— Ладно, минуту.
Она одной рукой раскрыла мобильник и нажала предустановленную кнопку, подождала соединения и быстро заговорила, больше слушая. Затем щелчком закрыла трубку.
— В воскресенье он выступал, под мощной охраной. Никаких проблем, никакой тревоги, так что Круз на этот раз лёг на дно и я думаю, что у нас проблем не случилось. Я хочу вернуться до следующего выхода в свет, речи в Джорджтауне.
— Да, мэм- ответил Боб.
— Есть что-то добавить? Какие-либо несогласия с моими соображениями? Для протокола- я была впечатлена. Вы вели себя очень достойно и хорошо ассистировали моему допросу. Трудно поверить, что вы не являетесь тренированным агентом.
— Благодарю, мэм. Просто пытался помочь.
И снова молчание.
Затем она сказала:
— Что вы имеете в виду?
— Простите?
— Вы сказали: ничего, что нам не было известно раньше. Но раньше нам ничего не было известно. Мы и теперь ничего не знаем. Я что-то упускаю?
— Ну, я бы сказал, что мы узнали: а) есть секретная программа ЦРУ и б) мы знаем, как она работает, как устроена, кто ведёт её и в чём цель, и в) Домбровски ли стреляла в тот момент- это вопрос. Да и не был это «Хеллфайер». Скорее всего, это была та самая «умная бомба».
