– Ты не поедешь!
– Почему это? – оскорбился мой друг.
– Мне будет вдвойне сложно давать объяснения, если я заявлюсь в больницу с вампиром! – Может, большинству людей сразу бы и не удалось идентифицировать Эрика, но в конце концов разобрались бы. Эрик строптиво продолжал сидеть, и я пустила в ход последний козырь: – И к тому же многие видели твое лицо на тех чертовых плакатах. Знаешь, мои соседи приятные люди, но, думаю, никто не сможет устоять против такой кучи денег.
Это убедило Эрика, он послушно покинул машину.
– Не забудь выключить свет и запереть дом, хорошо? – напомнила я ему.
– Приезжайте в бар, когда определитесь с Марией-Стар, – бросил мне напоследок полковник. – Нам еще надо забрать машины и одежду с кладбища.
Ага, вот и объяснение моих наблюдений по пути сюда.
Когда я медленно отъезжала, волки провожали меня тоскливыми взглядами. Олси стоял в стороне ото всех. Его черная морда поворачивалась за мной вслед. Интересно, какие волчьи мысли бродили за этим высоким мохнатым лбом?
В нашем маленьком городке не было больницы (спасибо хоть универмаг «Вэл Март» выстроили!) Ближайший госпиталь находился в Клариссе, окружном центре, по счастью, на окраине, ближайшей к Бон Темпс. Эта дорога до Окружной Больницы Ренарда показалась мне бесконечной, хотя на самом деле заняла у меня не больше двадцати минут. В первые десять минут моя пассажирка тихо стонала, а затем затихла. Мне это показалось зловещим знаком. Я пыталась разговаривать с ней, задавать какие-то вопросы, даже включила радио, чтоб вывести ее из забытья.
Останавливаться, чтоб освидетельствовать Марию-Стар, мне не хотелось – дорога была каждая минута. Вместо этого я неслась, как будто за мной черти гнались. Меня не покидало опасение, что девушка умерла. Именно с этой мыслью я затормозила у больницы и бросилась к двум сестричкам, которые курили у входа.
Однако осмотр, произведенный в ближайшую пару минут, показал, что мои страхи были напрасны: Мария-Стар жива. Конечно, наша маленькая больница не имеет того оборудования, что в крупных городах, но в эту ночь именно здесь спасли жизнь девушки-вервольфа.
Доктор – худая женщина со всклоченной седеющей шевелюрой и в очках с черной оправой – задала мне несколько вопросов по существу дела. К сожалению, я ничем не могла ей помочь, хоть и ломала голову по дороге. Убедившись в моей бесполезности, доктор дала мне понять, чтобы я убиралась ко всем чертям и не мешала бригаде работать. В результате я уселась на стул в холле, приготовившись ждать, а попутно дорабатывать свою историю.
Здесь было не очень уютно: яркие флуоресцентные лампы и блестящий линолеум раздражали глаз, все казалось каким-то враждебно-безликим. Я взялась пролистывать журнал, но уже через пару минут отбросила его обратно на столик. В который раз мне в голову пришла мысль удрать, но женщина-регистратор на входе очень строго следила за мной. Промаявшись несколько минут, я решила сходить в дамскую комнату и отмыть пятна крови с рук. Заодно обмахнула и пальто с помощью бумажного полотенца, правда, без особого эффекта.
Вернувшись в холл, я обнаружила двух полицейских, поджидавших меня. Оба – высокие мужчины, оба невыносимо шелестели своей синтетической формой и скрипели ремнями и кобурой. Хотела бы я посмотреть, как они стали бы подкрадываться к кому-нибудь!
Тот, что повыше, был постарше. Седые волосы коротко острижены, лицо изборождено глубокими, как овраги, морщинами. Немалый пивной живот переваливался через пояс. Его напарник был помоложе – наверное, лет около тридцати – со светло-коричневыми волосами, светло-коричневыми глазами и такой же кожей. Удивительно одноцветный молодой человек. Мне пришлось использовать все свои органы чувств, чтоб проинспектировать полицейских.
Я бы сказала: они подозревают меня в причастности к несчастному случаю. Как минимум – в укрытии важной информации.
Отчасти они были правы.
– Мисс Стакхаус? Это вы привезли девушку, которой сейчас занимается доктор Скиннер? – спросил младший полицейский.
– Марию-Стар, – пояснила я. – Купер Марию-Стар.
– Расскажите, как это произошло, – вступил старший.
