Ну, по крайней мере, эта часть была правдивой.
Во время работы я размышляла о фэйри. Они отличались от вампиров и оборотней. Что бы ни произошло, фэйри могут сбежать и отправиться в свой собственный мир. И у меня не было ни малейшего желания ни посетить его, ни увидеть. Фэйри никогда не были людьми. Вампиры, как минимум, могут помнить, каково это — быть человеком, а оборотни большую часть времени являются людьми, даже если у них другая культура; быть оборотнем — это как иметь двойное гражданство, полагаю. Это очень существенное отличие фэйри от других суперов, что делает фэйри еще более пугающими. Пока вечер продолжался, и я, еле передвигая ноги от столика к столику, прилагала усилия к тому, чтобы выполнять заказы правильно и обслуживать с улыбкой, мою голову несколько раз посещала мысль: а не было ли лучше никогда не встречать своего прадеда вообще? В этой идее было много привлекательного.
Я принесла Джейн Будхаус ее четвертую порцию выпивки и предупредила Сэма, что нам нужно прекращать ей наливать. Джейн будет пить, вне зависимости от того, будем мы ее обслуживать или нет. Ее попытки завязать с выпивкой больше недели не выдерживали, но я никогда и не думала, что выдержат. У нее были подобные намерения и раньше, с тем же результатом.
По крайней мере, когда Джейн пьет здесь, мы можем убедиться, что она благополучно добралась до дома. Вчера убила человека. Может быть, за ней приедет ее сын, приятный парень, никогда алкоголя и в рот не брал. Сегодня я видела, как человека застрелили насмерть. Мне пришлось минуту постоять спокойно, потому что мне казалось, что помещение слегка покачнулось.
Через секунду или две, я почувствовала себя более устойчивой. Я задумалась, продержусь ли я до конца вечера? Переставляя одну ногу за другой и блокируя все плохое (благодаря прошлому опыту я стала экспертом по этой части), я пересекла зал. Я даже не забыла спросить Сэма, как дела у его мамы.
— Она поправляется, — сказал он, закрывая кассовый аппарат. — Мой отчим подал на развод. Он сказал, что она не заслуживает алиментов, так как скрыла свою истинную природу, когда они женились.
Хотя я всегда была на стороне Сэма, чего бы это ни касалось, я вынуждена была признаться (исключительно самой себе), что понимаю точку зрения его отчима.
— Мне очень жаль, — тем не менее, сказала я. — Я знаю, это трудные времена для твоей мамы, для всей вашей семьи.
— Невеста моего брата тоже не сильно этому обрадовалась, — добавил Сэм.
— Ох, нет, Сэм. Она в таком трансе оттого, что твоя мама…?
— Да, и, конечно же, теперь ей и обо мне известно. Мои брат с сестрой начинают к этому привыкать. Так что с ними порядок, но Дейдра не разделяет их чувств. И, я думаю, ее родители тоже.
Я погладила Сэма по плечу, потому что не знала, что сказать. Он слегка мне улыбнулся и обнял.
— Ты прямо скала, Сьюки, — но тут он напрягся. Ноздри Сэма расширились. — Ты пахнешь как… я чувствую вампира, — сказал он, и вся теплота ушла из его голоса. Он отпустил меня и холодно посмотрел.
На самом деле я мылась и использовала все свои обычные средства для кожи после душа, но великолепный нос Сэма подхватил этот слабый след запаха, оставленного Эриком.
— Ну, — начала я, а потом внезапно замолчала. Я пыталась сформулировать то, что хотела сказать, но последние сорок часов были такими изнурительными. — Да, — я продолжила, — Эрик приходил вчера. — На этом я остановилась. У меня опустилось сердце. Я думала было попытаться объяснить Сэму насчет моего прадеда и тех неприятностей, в которых мы оказались, но Сэму и своих хватало. Плюс весь персонал был расстроен из-за Арлены и ее ареста. Слишком много всего произошло.
На меня еще раз накатило тошнотворное головокружение, но оно быстро прошло, как уже раньше случалось. Сэм даже не заметил. Он потерялся в своих мрачных размышлениях, по крайней мере, насколько я смогла прочитать его уклончивые мысли оборотня.
— Проводи меня до машины, — импульсивно попросила я. Мне нужно было добраться до дома и немного поспать, и я понятия не имела, объявится сегодня Эрик или нет. Я не хотела, чтобы кто-то еще вдруг выскочил из ниоткуда и удивил меня, как это сделала Мурри. Я не хотела, чтобы кто-нибудь соблазнял меня на мою погибель или стрелял из ружей поблизости. А также никаких предательств со стороны людей, которые мне не безразличны.
