Когда все собрались, Грац продемонстрировал выбранный пакет. Доктор учтиво, что, впрочем, не стерло выражение брезгливости на его лице, поинтересовался у Лившица, согласен ли тот с выбором. Внеземелец только прищурился и повторил свою фразу, ставшую уже коронной: «Делайте что хотите!» Теперь Лившиц оказался настроен исключительно против Граца. Конфронтация этих двоих была налицо, и выбор сообщения, которое собирались отправить на ознакомление представителям внеземного разума, не имел совершенно никакого значения.
– Если больше ни у кого возражений нет, – сказал Грац, – то я отправляю именно это послание.
Возражений не было. Никто особенно не вдавался в подробности послания, составленного доктором из конструктора.
«Зодиак» проиграл короткий файл во всех диапазонах. Радио, лазер, световое табло на крыше жилого отсека. Может, еще каким способом – Захар не знал всех возможностей корабля по части контактов.
Подождали минут пятнадцать. Никакой реакции объекта не последовало. Ответного сигнала не пришло, интенсивность излучений за бортом оставалась постоянной, Хозяин Тьмы не шелохнулся. Статус-кво не был нарушен.
Люди постепенно разбрелись по своим делам – чтобы узнать, что контакт состоялся, совершенно не обязательно находиться в рубке. Да и интереса особого не осталось – ясно, что коль скоро инопланетяне не ответили сразу, то, скорее всего, ответа ждать не приходится. Не то они там не понимают линию водорода, не то беседовать с отсталыми землянами считают ниже своего достоинства. Оставался третий вариант – на объекте нет экипажа. Последнее казалось Захару самым правдоподобным.
Они с Герти и Станиславом обсудили программу исследований. Лившиц от участия в разговоре отказался, а Клюгштайн, сославшись на некомпетентность в подобных вопросах, ушел в свою каюту.
– Я предлагаю, – сказал Захар, – отправить ремонтника. Кибер осмотрит дыру, произведет замеры, создаст схему хода. Никакой инвазии, только осмотр. Если возможность проникнуть внутрь этой штуки существует, то только там: мы не нашли больше никаких отверстий или люков.
Гертруда смотрела на трехмерную модель Хозяина Тьмы, словно на шедевр компьютерного искусства, выставленный в музее. Она любовалась его формами.
– Если не возражаешь, – обратилась она к кибертехнику, не сводя взгляда с голоэкрана, – я снабжу твоего робота парочкой программ. Пускай он проведет стандартную для планетоидов процедуру обследования. Все-таки эта штука размером сойдет за солидный астероид.
– И что вы хотите получить из этих данных? – Грац, по слухам, был замечательным врачом. Руководителем он был начинающим, но, судя по всему, его ждал успех и на этом поприще. Но вот в физике космоса он разбирался плохо.
Планетолог повернулась к мужчинам.
– Прежде всего – параметры его движения, распределение гравитационных полей, центра масс, усредненные показатели плотности и еще массу довольно интересной информации, – объяснила она.
Грац пожал плечами. Он явно плохо понимал, о чем говорила Гертруда, но верил, что эта информация может оказаться полезной. В мире людей, где каждое мгновение жизни наполнено информацией, где виртуальная сеть опутала не только планеты, но и забросила свои нити с помощью космических кораблей в далекий космос, любые сведения воспринимались как нечто жизненно необходимое. Спорить с нужностью новых данных никому не пришло бы в голову.
– Хорошо, – сказал доктор. – Только никаких контактов с самим объектом. Исключительно визуальный осмотр. Лившиц прав. Пусть большая часть того, что он городит, бред, вбитый в его голову профессорами из внеземельного института, но с Люцианом нельзя не согласиться: нам не стоит вести себя с продуктом внеземной технологии, словно с потерявшимся земным спутником. Никто не знает, чего от этой штуки можно ожидать. Неизвестно, для чего она вообще здесь находится.
Захар кивнул. Вопрос, для чего эта глыба здесь, не оставлял его ни на секунду. Так же, как никуда не делось странное ощущение чужого взгляда. Будто на их корабле поселился кто-то неведомый, новый член экипажа, пристально следящий за каждым действием кибертехника. Захар старался не замечать этого, но щекотка внутри головы нет-нет да и заставляла оглядываться и искать чужие глаза, непрестанно наблюдающие за ним.
