Я открыла багажник, и на худой физиономии Фрэнсиса появилось озадаченное выражение.
— Нет, никогда, — сказал он, поднимая тощие ручонки. — Я туда не полезу.
Ощупывая новую шишку у себя на лбу, я терпеливо ждала.
— Забирайся в багажник, или я научу тебя, как превращаться в норку, а потом славные меховые наушники из тебя сошью. — Я наблюдала, как Фрэнсис все это обмозговывает, прикидывая, не попробовать ли ему сделать ноги. Мне почти хотелось, чтобы он попробовал. Славно было бы снова его стреножить. А то уже целых два дня прошло. Тогда я бы уже как-нибудь сама затолкала его в багажник.
— Беги, — сказал Дженкс, кружа у него над головой с пузырьком. — Валяй, дуй отсюда. Рискни, вонючка.
Фрэнсис словно бы сдулся.
— Ну да, сикараха, тебе бы как раз этого и хотелось, — с презрительной усмешкой сказал он. А затем покорно забрался в крошечный багажник. Фрэнсис даже не доставил мне никаких проблем, пока я липкой лентой связывала ему руки у живота. Мы оба знали, что, имея достаточно времени, он сможет избавиться от пут. Однако вид превосходства на гнусной физиономии Фрэнсиса мигом испарился, когда я подняла руку, и Дженкс сел на него с пузырьком в руках.
— Т-ты же сказала, что не станешь, — принялся заикаться доносчик. — Ты же сказала, оно меня в норку обратит!
— А я солгала. И в первый раз, и во второй.
Взор, которым одарил меня Фрэнсис, показался мне просто убийственным.
— Этого я тебе никогда не забуду, — проговорил он. Крепко сжатые зубы придавали сопляку вид еще более смехотворный, чем его кроссовки и слаксы с широкими манжетами. — Я сам за тобой приду.
— Милости просим. Очень буду ждать. — Я улыбнулась, выливая ему на голову весь пузырек. — Спокойной ночи.
Фрэнсис открыл было рот, желая сказать что-то еще, но лицо его обмякло буквально через мгновение после того, как его головы коснулось снотворное зелье. Я завороженно наблюдала за тем, как Фрэнсис мирно засыпает среди запахов лаврового листа и сирени. Полностью удовлетворенная, я плотно захлопнула крышку багажника и радостно потерла ладони.
С неловкостью пристроившись за рулем, я подрегулировала сиденье и зеркала. Раньше я машину никогда не водила, но раз это мог делать Фрэнсис, я чертовски точно могла.
— Сперва вставь ключи, — сказал Дженкс, сидя на зеркале заднего вида и передразнивая все мои действия. — Затем дави на газ сильнее, чем посчитаешь нужным, одновременно отпуская педаль сцепления.
Я осторожно вставила ключи в зажигание и запустила мотор.
— Ну что? — спросил с зеркала Дженкс. — Мы ждем…
Я надавила на педаль газа и стала отпускать сцепление. Машина резко дала задний ход, врезаясь в дерево. В панике я оторвала ноги от обеих педалей, и мотор тут же заглох. Затем я широко распахнутыми глазами воззрилась на хохочущего Дженкса. — Она же на заднем ходу, ведьма, — сказал он, ныряя наружу из окна.
В зеркале заднего вида я наблюдала за тем, как феек подлетает к багажнику, чтобы оценить ущерб.
— Ну что, дело табак? — спросила я, когда он вернулся.
— Все в порядке, — ответил Дженкс, и меня буквально омыла волна облегчения. — Несколько месяцев, и ты даже не заметишь, где там была вмятина, — добавил он. — Машина, однако, пострадала. Ведь ты ей задний габаритный фонарь вдребезги разнесла.
— О Господи, — вымолвила я, понимая, что первое его замечание относилось к дереву, а не к автомобилю. Вся на нервах, я включила переднюю передачу, дважды все проверила и снова запустила мотор. Еще один глубокий вздох, и мы худо-бедно потащились вперед.
