– Ага, вот она интеллигентно меня отсюда и выгонит! Не повышая голоса! – тоскливо сказала Елена, потом все-таки взяла себя в руки, взглянула прямо в глаза Гурову и отчеканила: – Таким образом, смерть Вадима Волошина мне не только невыгодна – она для меня равносильна катастрофе! И кстати, почему вы решили, что это убийство? Я допускаю, что Вадим умер сам! Все-таки он был уже не очень-то молод…
– Врачи утверждают иное, – вставил Гуров.
– А что, вскрытие уже произведено?
– Нет. А вы в этом разбираетесь, имеете медицинское образование?
– Нет, но такие вещи даже дилетанту понятны! И вообще, почему вы именно на меня набросились? Как я могла его отравить, если даже не была в департаменте?
Гуров подумал о том, что отравление могло быть совершено и раньше. Ведь пока не выяснено, что за яд убил Волошина и насколько быстро он действует. Но полковник не стал высказывать эти мысли.
А Елена продолжала отводить обвинения, которых, собственно, Лев Иванович еще и не выдвигал напрямую:
– Ведь смерть Вадима могла быть выгодна кому-то другому! Он же работал в таком ведомстве, которое… Да вы сами понимаете. Его должность многие хотели бы занять!
– Хорошо, допустим, – кивнул Гуров. – Тогда скажите, в последнее время Вадим Юрьевич ни на что не жаловался?
– Что вы имеете в виду? – уточнила Елена, вскинув голову.
– На неприятности по работе, допустим, зависть коллег или ненависть посетителей.
– Нет. Он вообще не любил жаловаться, был вполне доволен и счастлив! Как и я! А теперь… – Она вдруг не выдержала и расплакалась.
Гуров, не ожидавший подобного, несколько удивленно наблюдал за вдовой. Та снова достала платок и с силой принялась вытирать им лицо. Очки она так и не сняла.
Гуров выждал несколько секунд, пока женщина завершит свои манипуляции, и спросил прямо:
– Есть кто-нибудь, кто мог желать ему смерти?
– Если и есть, то мне об этом неизвестно, – хмуро ответила Волошина. – Вадим был неконфликтным человеком.
– А о его служебных делах вам что-нибудь известно?
– Нет, я уже говорила.
– Но вы сами предположили, что мотив убийства вашего мужа может быть связан с его службой, – напомнил Гуров.
– Но я именно предположила! – выделила Елена последнее слово. – Я вовсе не собиралась обвинять кого-то конкретно!
– Хорошо, значит, неприятностей на службе у вашего мужа не было. А Вадим Юрьевич рассказывал вам о своей работе? Неужели не делился просто по-человечески?
– Нет. У нас были куда более интересные темы для разговоров.
– Никто из посетителей не звонил ему домой?
– В смысле?.. – не поняла Елена.
– Ну, к примеру, какие-нибудь клиенты, недовольные его деятельностью?
– Я не привыкла подслушивать телефонные разговоры мужа! – отчеканила Елена ледяным тоном.
«Все с тобой ясно, голубушка! Играешь роль английской королевы? Выпускницы института благородных девиц? Что ж, проверим, насколько ты ей соответствуешь!» – думал Гуров, спускаясь на лифте из квартиры Волошиных.
Выйдя на улицу и сев в машину, он набрал номер Крячко и сказал:
– Стас, привет! Распорядись, чтобы взяли телефон Елены Волошиной на контроль. Фиксировать все ее звонки, и входящие, и исходящие. СМС, разумеется, тоже. И вообще хорошо бы приставить к ней наружку. Но аккуратно.
– Что, молодая вдова ведет себя подозрительно? – осведомился Станислав.
– Ну, есть у меня кое-какие соображения, – уклончиво ответил Гуров.
– А я тебя предупреждал! – назидательно напомнил Крячко. – Может, не церемониться, а взять ее под белы рученьки и препроводить к нам в главк? Глядишь, разговорчивее станет!
– И что мы ей предъявим? Еще и результатов экспертизы нет! Кстати, спецы закончили в департаменте?
– Да, уже все увезли в свою лабораторию. Я тоже собираюсь. Как раз закончил беседу с этими чинушами. Все так, как я и предполагал. Мол, у нас все чисто, просто отлично, комар носа не подточит. Волошин сам умер. От счастья, видимо. Не перенес того факта, что у него все в шоколаде! – с досадой проговорил Крячко. – Ну, документы я все изъял, так что будем разбираться.
– А насчет сына Волошина что?
– Да тут, понимаешь, Лева, какое дело! Телефон его молчит, а живет он с мамой. Ты же вроде к ней собирался? Вот заодно и выясни, где это сокровище обретается. Если дома, так, может, сам с ним и потолкуешь? Чего мне зря мотаться, время терять?
