Мера отчаяния - страница 48

— Больше никого?

— Из прямых родственников — никого.

— А синьор Дзамбино — друг вашего мужа?

— Кто?

— Адвокат Джулиано Дзамбино.

— Я с таким не знакома.

— Насколько мне известно, он был адвокатом вашего мужа.

— Боюсь, я очень мало знаю о делах моего мужа, — сказала она, и Брунетти невольно насторожился: за долгие годы его работы слишком многие женщины говорили ему эти слова. И лишь в нескольких случаях они оказывались правдой, так что комиссар привык не доверять этому ответу. Иногда ему становилось не по себе от мысли, что Паола знает о его собственной работе, пожалуй, чересчур много: о личностях насильников, об отвратительных результатах вскрытий. Ей также были известны полные имена подозреваемых, фигурировавших в газетах как «Джованни С., 39 лет, водитель автобуса из Местре» или «Фредерико Дж., 59 лет, каменщик из Сан-Дона-ди-Пьяве». У супругов обычно бывает не так уж много тайн друг от друга, поэтому заявление синьоры Митри о ее неосведомленности в делах мужа Брунетти воспринял скептически. Тем не менее он не стал высказывать свои сомнения.

Полиция уже узнала имена людей, с которыми синьора Митри ужинала в вечер убийства мужа, так что обсуждать их сейчас не было смысла. Комиссар спросил о другом:

— Поведение вашего мужа как-нибудь изменилось в последние недели? Или в последние дни?

Она с силой покачала головой:

— Нет, он был такой же, как и всегда.

Брунетти, собственно, затем сюда и явился, чтобы выяснить, «какой он был всегда», однако пока не преуспел. Он с трудом поборол искушение задать подобный — слишком личный — вопрос и встал со словами:

— Благодарю за помощь и за то, что уделили нам время, синьора. Боюсь, нам придется еще раз с вами побеседовать, когда у нас появится больше информации.

Он понял, что эта перспектива не слишком ее радует, но она не откажется ответить на дальнейшие вопросы.

Напоследок Брунетти неожиданно произнес:

— Надеюсь, наш разговор оказался для вас не слишком болезненным, синьора.

Почувствовав в его словах искренность, она улыбнулась — на этот раз от души.

Вьянелло встал и взял пальто, свое и Брунетти. Они оделись и направились к выходу. Синьора Митри поднялась и проводила их до порога квартиры.

Там Брунетти и Вьянелло попрощались с ней и стали спускаться по лестнице во внутренний дворик, где цвели пальмы.

Обратно к пристани оба шагали в молчании. Как раз когда они подошли, причаливал вапоретто восемьдесят второго маршрута, который, делая широкую петлю по Большому каналу, останавливается затем на пристани «Сан-Заккариа», расположенной недалеко от квестуры.

Стало прохладнее, и они спрятались в каюте, заняв места в ее передней полупустой части. Перед ними голова к голове сидели две женщины и громко разговаривали на венецианском диалекте о внезапной перемене погоды.

— Вас беспокоит Дзамбино? — спросил Вьянелло.

Брунетти кивнул:

— Мне бы хотелось знать, почему, когда Митри явился к Патте, с ним был адвокат.

— Который иногда ведет уголовные дела, — уточнил на всякий случай Вьянелло. — Как будто Митри что-то натворил, да?

— Может, он хотел совета по поводу того, какой гражданский иск вчинить моей жене, если бы мне вдруг удалось уговорить полицию прекратить уголовное преследование.

— Вам ведь это не удалось бы ни при каких обстоятельствах, верно? — спросил Вьянелло, и по тону его было ясно, что он сожалеет.

— Нет, коль скоро Ланди и Скарпа обо всем узнали.

Вьянелло пробормотал что-то, Брунетти не расслышал, но не стал переспрашивать сержанта. Задумавшись, комиссар произнес:

— Не знаю, что теперь будет…

— Вы о чем?

— Об этом деле. Раз Митри мертв, его наследники вряд ли станут выдвигать гражданский иск против Паолы. Хотя, впрочем, менеджер может.

— А как насчет… — Вьянелло помялся, не зная, как обозначить полицию, потом решился: — наших коллег? Захотят ли они прекратить расследование?

— Это зависит от судьи, которому поручат дело.

— А кому могут его поручить? Вы знаете?

— Думаю, Падано.

Вьянелло задумался, вспоминая этого пожилого человека и долгие годы совместной работы с ним, и сказал, скорее утверждая, чем спрашивая:

— Он вряд ли станет требовать судебного преследования?