Мера отчаяния - страница 18

Оторвав взгляд от страницы, он мысленно представил себе Италию, покрытую слоем бумаг: отчеты, ксерокопии, машинописные копии, малюсенькие чеки из баров, магазинов и аптек, — высотой по щиколотку. И в этом море бумаг письма до Рима по-прежнему шли две недели.

Приход сержанта Вьянелло вывел его из задумчивости. Сержант явился доложить комиссару, что уговорился о встрече со своим информатором, мелкой рыбешкой с преступного дна города, иногда подкидывавшим им нужные сведения. Тот сообщил Вьянелло, что хочет сообщить полиции нечто важное, однако воришка боялся, что его заметят с кем-нибудь из легавых, а потому Брунетти предстояло встретиться с ним в баре в Местре, промышленном пригороде Венеции. Значит, комиссару предстоит после обеда сесть на поезд до Местре, а потом на автобусе добираться до бара. В такие места на такси не ездят.

Из этой встречи ничего не вышло, впрочем, Брунетти так и подозревал. Парнишка, вдохновленный газетными статьями о тех миллионах, что правительство готово отстегнуть людям, имеющим отношение к мафии и соглашающимся свидетельствовать против нее, потребовал у Брунетти пять миллионов лир вперед. Запрос его поражал своей нелепостью, день пропал, зато комиссар был при деле до начала пятого — как раз в это время он вернулся в свой кабинет и обнаружил там ожидавшего его взволнованного Вьянелло.

— В чем дело? — спросил Брунетти, увидев выражение лица Вьянелло.

— Тот человек из Тревизо!

— Яковантуоно?

— Да.

— И что с ним? Решил не приезжать?

— Его жена погибла.

— Как?

— Она упала с лестницы в доме, где жила, и сломала шею.

— Сколько ей было лет? — поинтересовался Брунетти.

— Тридцать пять.

— Проблемы со здоровьем?

— Никаких.

— Свидетели?

Вьянелло отрицательно покачал головой.

— Кто ее нашел?

— Сосед. Он пришел домой пообедать.

— Он заметил что-нибудь подозрительное?

Вьянелло снова покачал головой.

— Когда это случилось?

— Сосед говорит, что она, кажется, была еще жива, когда он ее обнаружил без малого в час дня. Но точно он не уверен.

— Она что-нибудь сказала?

— Он вызвал скорую, но к тому времени, как машина приехала, жена Яковантуоно скончалась.

— Соседей допрашивали?

— Кто?

— Тревизская полиция.

— Нет, они никого не допрашивали. Думаю, их не интересуют ничьи свидетельства.

— Почему же, бог ты мой?

— Они сочли происшествие несчастным случаем.

— Разумеется, это и должно было выглядеть как несчастный случай! — взорвался Брунетти. Вьянелло промолчал. Брунетти спросил: — Кто-нибудь разговаривал с ее мужем?

— Когда это случилось, он был на работе.

— Кто-нибудь с ним разговаривал? — с нажимом переспросил Брунетти.

— Не думаю, комиссар. Полагаю, ему лишь сообщили о случившемся — и все.

— Мы можем достать машину? — осведомился Брунетти.

Вьянелло подошел к телефону, набрал номер и некоторое время с кем-то говорил. Повесив трубку, он обернулся к комиссару:

— Машина будет ждать нас на Пьяццале Рома в пять тридцать.

— Я позвоню жене, — сказал Брунетти.

Паолы дома не оказалось, так что он попросил Кьяру передать матери, что, вероятно, задержится и не скоро вернется домой.

За двадцать с лишним лет работы в полиции у Брунетти выработался безошибочный инстинкт, позволявший ему предчувствовать неудачу задолго до того, как она случится. Еще прежде, чем они с Вьянелло переступили порог квестуры, он уже знал, что поездка в Тревизо обречена на провал и надежда получить показания от Яковантуоно умерла вместе с женой бедняги.

Они добрались до места в начале восьмого, в восемь с минутами уговорили Яковантуоно побеседовать с ними и в одиннадцатом часу смирились с его отказом когда-либо впредь иметь дело с полицией. После всех этих тяжелых часов Брунетти утешало лишь то обстоятельство, что он удержался и не стал задавать Яковантуоно риторического вопроса: что будет с нашими детьми, если он откажется свидетельствовать? Ответ был очевиден, по крайней мере для Брунетти: сам Яковантуоно и его дети останутся живы. Чувствуя себя полным идиотом, комиссар протянул pizzaiolo свою визитную карточку, после чего они с Вьянелло отправились к машине.

Водитель пребывал в дурном настроении, оттого что ему пришлось так долго сидеть без дела, поэтому Брунетти предложил остановиться где-нибудь по дороге и перекусить, хотя и знал, что, если они так поступят, домой он вернется много после полуночи. Наконец около часа ночи шофер высадил их с Вьянелло на Пьяццале Рома, и обессиленный Брунетти решил поехать домой на вапоретто, вместо того чтобы идти пешком. Ожидая трамвайчик и потом, уже на борту, пока судно величественно двигалось по одному из самых красивых каналов в мире, они с Вьянелло вели бессвязный, не относившийся к делу разговор.