Меня называют Капуцином - страница 7

Подошла собака в маленькой шапочке. Шаги раздавались и купались. Муха открывала окна. Давайте посмотрим в окно!

Нам в окне ничего не видать. Тебе что-нибудь видать? Мне ничего не видать, а тебе? Мне видать лыжи. А кто на лыжах? Солдат на лыжах и ремень у него через плечо, а сам он не подпоясан.

Давайте посмотрим в окно: там увидим рельсы идущие в одну и в другую сторону. По рельсам ходят трамваи. В трамваях сидят люди и считают по пальцам сколько футов они проехали, ибо плата за проезд взымается по футам. Теперь посмотрим в трубу: там заметим небольшую лепешечку, то светлую то темную. Господа, это не лепешечка, а шар.

В это время на дощечке стояли три предмета: графин, болид и человек в синем галстуке.

Графин сказал: Господа же, посмотрим в мемецкую землю.

Где? – рухнул болид.

На том шаре, который виден в трубу, – сказал графин. Этот шар есть земля.

Человек: Я житель земли.

Болид: Я житель пространства.

Графин: А я житель рая.

Все три замолчали и мимо них никто не прошел, не проехал и не пролетел.

Графин сказал:

– О Че! О Чело! О Челоче! скажи мне как у вас живут? Что делают?

Человек сказал открывая рот:

Я человек с Земли. Вы это все знаете. Я не мемец. Я сосед мемцев – я русский. Меня зовут Григорев. Хотите я вам все расскажу?

Из воды вышли три мужика и крикнули топнув ногами:

Пожалуйста!

Человек начал:

Вот я прихожу в кооператив и говорю: дайте мне вон ту баночку с кильками. А мне говорят: килек нет, это пустые банки. Я им говорю: Да что же это вы головы морочите. А они мне отвечают: Это не от нас. А от кого же? Это от недостатка продуктов, потому что весь парнокопытный скот угнали киргизы. А овощи есть? Спросил я. Нет и овощей. Раскупили. Молчи Григорьев.

Человек закончил:

всё.

Вот и вут час.

Вот Час всегда только был, а теперь только полчаса.

Нет полчаса всегда только было, а теперь только четверть часа.

Нет четверть часа всегда только было, а теперь только восьмушка часа.

Нет все части часа всегда только были, а теперь их нет.

Вот час.

Вут час.

Вот час всегда только был.

Вут час всегда теперь быть.

Вот и Вут час.

Дорогой мой, купите мне бубенчик.

Сейчас посмотрю, хватит ли у меня фиников.

А потом купите мне табуретку.

Я очень устал.

Ну тогда бегите на станцию и купите мне четырех коней.

На которую станцию мне бежать?

Лучше всего на правую.

Далеко ли до правой станции?

Я уже не помню сколько туда шагов.

Я пойду туда пешком.

Принесите мне люстру и мешок отрубей.

Я св <…>

Сейчас еще не устоялся наш быт. Еще нет бытового героя. А если он есть, то его еще не замечает глаз. А если его и замечает глаз, то не узнают его другие.

Либо вечно либо невечно. Почти вечно не существует, оно есть простое невечно. Но явление почти невечно возможно, хотя мы отнесем его к вечному. В наших устах оно прозвучит как только могущее совершиться, т. е. вечное, но могущее стать невечным. Как только оно совершится, оно станет нашим уже невечным. Но существует ли несовершившееся? Я думаю в вечном – да.

Приступить хочу к вещи состоящей из 11 самостоятельных глав. 11 раз жил Христос, 11 раз падает на землю брошенное тело. 11 раз отрекаюсь я от логического течения мысли.

Название второй главы должно быть: перекладина. Это перекладина снятая с четырехконечного креста.

Сила заложенная в словах должна быть освобождена. Есть такие сочетания из слов при которых становится заметней действие силы. Нехорошо думать, что эта сила заставит двигаться предметы. Я уверен, что сила слов может сделать и это. Но самое ценное действие силы, почти неопределимо. Грубое представление этой силы мы получаем из ритмов метрических стихов. Те сложные пути, как помощь метрических стихов при двигании каким-либо членом тела, тоже не должны считаться вымыслом. Это грубейшее и в то же время слабейшее проявление словесной силы. Дальнейшие действия этой силы вряд ли доступны нашему рассудительному пониманию. Если можно думать о методе исследования этих сил, то этот метод должен быть совершенно иным чем методы применяемые до сих пор в науке. Тут, раньше всего, доказательством не может служить факт либо опыт. Я ХЫ затрудняюсь сказать чем придется доказывать и проверять сказанное. Пока из<в>ест<н>о мне четыре вида словесных машин: стихи, молитвы, песни и заговоры. Эти машины построены не путем вычисления или рассуждения, а иным путем, название которого АЛФАВИТЪ.