Викусев присел, прячась за «мерседес», но неизвестный перенес огонь ниже, и несколько пуль, пробив стекла, просвистели рядом с его головой. От шлагбаума ударил автомат Сидорчука, но ни одна пуля в «девятку» не попала. Виталий распрямился, упер магазин автомата в крышу «SLK» и дал короткую очередь. Промахнуться на таком расстоянии было невозможно: пули ударили неизвестному в плечо, в шею и в голову, расцветив замаскированное лицо красными пятнами. Киллер повалился на бок, «девятка» рванулась вперед, но тут же свернула вправо, и в нее на полном ходу врезался неизвестно откуда взявшийся черный «ленд крузер».
Раздался сильный удар, скрежет сминающегося металла, резкий звук сработавшей подушки безопасности. «Девятка» улетела в кювет, «ленд крузер» развернуло поперек дороги.
Обежав «мерседес», Викусев подбежал к черному джипу, увидел «блатной» номер и вспомнил, кому он принадлежит.
«Черт! Скажут, что я виноват в аварии!» — подумал он и увидел, что к ним подбегают Гришин и Сидорчук. Но почему они держат наизготовку автоматы? И почему в стеклах «ленд крузера» пулевые пробоины? Неужели Сидорчук стрелял не в «девятку» с неизвестным убийцей, а в машину неприкасаемого Ларионова? Что происходит?
Раздался то ли взрыв, то ли раскат грома, лобовое стекло джипа разлетелось вдребезги, лицо Сидорчука превратилось в красную маску, и он опрокинулся на спину. Снова грохот, Гришина отбросило в сторону, руки повисли, оружие упало на асфальт. По-прежнему ничего не понимая, Виталий вскинул автомат, и тут разверзлось черное боковое стекло, в лицо ударил горячий воздух, а в защищенную грудь — что-то более твердое и мощное, он с трудом удержался на ногах. Острой болью пронзило плечо. Сам по себе содрогнулся в руках «АКМСУ», длинная злая очередь ворвалась в кабину неприкасаемого «ленд крузера», серое асфальтовое полотно поднялось дыбом и сильно ударило в лицо.
Капитан Смирнов тяжело подбежал к изрешеченным дорогим машинам. Сердце билось у самого горла, перед глазами плавали красные круги — видно, поднялось давление. И немудрено: на асфальте блестели гильзы, вокруг лежали без признаков жизни три тела в милицейской форме и одно в гражданской одежде. Он осторожно заглянул в разбитое окно «ленд крузера». Ларионову снесло половину головы, узнать его было невозможно.
Капитан поднес к губам рацию и вызвал дежурного.
— Объявленный в «Перехват» «ленд крузер» задержан! — доложил он. — Водитель оказал вооруженное сопротивление и был уничтожен. Трое наших ранены!
— Молодец, Смирнов! — обрадованно закричал дежурный. — Коли дырку для ордена! Как наши, живы? Отвечай… Отвечай, Смирнов, почему молчишь?
Капитан молчал потому, что заглянул в «девятку». В навалившемся на руль человеке, потерявшем очки и бейсболку, но приобретшем несколько пулевых ранений, он узнал Кабана. Это очень озаботило Смирнова, но, пощупав пульс на шее и убедившись в его отсутствии, он успокоился.
— Тут еще один труп. В другой машине, — не вдаваясь в подробности, сообщил начальник смены.
— Как наши сотрудники? — не успокаивался дежурный. Ему надо было давать подробный отчет руководству. — В каком они состоянии?
Смирнов осмотрелся.
— В херовом! — исчерпывающе ответил он.
Но тут же заметил, что Колтунов шевелится. Это был непорядок, который следовало немедленно исправить. Но исправить он ничего не успел: вокруг уже толпились выскочившие из своих машин водители, к тому же, мигая маячками и ревя сиренами, примчались два патрульных «УАЗа», захлопали дверцы, прибывшие милиционеры принялись осматривать подстреленных коллег. На удивление быстро прибыла и «скорая помощь».
