Она ввела слова: «Марианский Желоб».
ИМЯ ФАЙЛА: МАРИАНСКИЙ ЖЕЛОБ
ГЕОГРАФИЧЕСКОЕ ПОЛОЖЕНИЕ
Западная часть Тихого океана, восточнее Филиппинских островов, вблизи острова Гуам.
ФАКТИЧЕСКИЕ ДАННЫЕ
Самая глубокая известная на планете впадина. Глубина 35827 футов (10920 м), протяженность 1550 миль (2500 км). Вторая по длине. Самое глубокое место Марианского Желоба — впадина Челленджер, названная в честь исследовательского судна «Челленджер-II», открывшего ее в 1951 г.
Примечание: если бросить там в воду камень весом 1 кг, он будет падать на дно более часа.
ИССЛЕДОВАНИЯ (ПИЛОТНЫЕ)
23 января 1960 г. американский военный батискаф «Триест» достиг глубины 35800 футов (10911 м), почти коснувшись дна впадины Челленджер. Батискаф пилотировали: лейтенант флота Дональд Уолш и швейцарский океанограф Жак Пикар. В том же году французский батискаф «Архимед» совершил такое же погружение. В обоих случаях батискафы только спускались и возвращались на поверхность.
ИССЛЕДОВАНИЯ (БЕСПИЛОТНЫЕ)
В 1993 г. японский беспилотный аппарат-робот «Кайко» достиг глубины 35798 футов и разрушился. В 1997 г. Океанографическим институтом Танаки были развернуты аппараты-роботы ЮНИС.
Терри просмотрела файл. Ничего о Джонасе Тэйлоре. Она набрала: «Военные исследования».
ВОЕННЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ: (См.) «ТРИЕСТ», 1960
«СИКЛИФ», 1990
«Сиклиф»? Но ведь в просмотренном файле такого названия не было. Почему? Она запросила данные.
«СИКЛИФ»: ДОСТУП К ДАННЫМ ТОЛЬКО ДЛЯ ПЕРСОНАЛА ФЛОТА США.
Несколько минут Терри еще пыталась войти в файл, но безуспешно. Она ощутила в животе какой-то комок.
Убирая портативный компьютер, она вспоминала сегодняшнюю лекцию. Впервые она встретилась с Джонасом Тэйлором десять лет назад на симпозиуме в отцовском институте. Джонаса пригласили прочесть лекцию об аппарате «Элвин». Тогда Терри было семнадцать, и она уже по-настоящему работала с отцом, организовывала прием более семидесяти ученых со всего мира. Она заказывала Джонасу билеты, встречала его в аэропорту. И, как школьница, по уши влюбилась в акванавта с атлетической фигурой. Терри снова взглянула на его фото в файле. Сегодня профессор Тэйлор выглядел уверенно, но все-таки казался чуть-чуть беспомощным. Красивое лицо, загар, еще несколько морщинок у глаз. Темноволосый, уже с сединой на висках. «Наверное, шесть футов с дюймом, — подумала она. — Фунтов на сто девяносто пять. Но все еще спортивная фигура».
Что с ним случилось? И зачем отцу понадобилось искать его? С точки зрения Терри, в участии Тэйлора проект ЮНИС если и нуждался, то в самую последнюю очередь.
Джонас проснулся. Он так и не раздевался с самого вечера. Где-то недалеко лаяла собака. Он покосился на часы. Шесть утра. Тэйлор лежал на диване у себя в кабинете, вокруг валялись листы принтерных распечаток. Он сел. Голова гудела, ногой он опрокинул пустой кофейник и запачкал бежевый ковер коричневым. Протер покрасневшие глаза и взглянул на компьютер. Монитор все еще был включен. Он взял мышь и вызвал схему дистанционных датчиков ЮНИСа. И все снова всплыло в его памяти.
Собачий лай прекратился. В доме было как-то необычно тихо. Джонас встал и по коридору прошел в спальню.
Мэгги там не было, к постели никто не прикасался.
Терри увидела его, когда он уже шел от паркинга.
— Доброе утро, профессор, — сказала она чуть громче обычного и улыбнулась. — Как голова?
— Потише, пожалуйста. — Он перевесил на другое плечо свою спортивную сумку и недовольно посмотрел на самолет: — А вы не сказали мне, что он… так мал.
— Да нет же, совсем не мал для гидросамолета. — Она заполняла полетный лист. На фюзеляже двухмоторной машины был изображен кит и буквы «О. И. Т.».
Джонас опустил сумку и осмотрелся.
— А где же летчик?
В ответ она подбоченилась и улыбнулась ему.
— Так это вы?
— Эй, не гоните волну. Вы что, боитесь?
— Да нет, но…
— Может быть, вам полегчает, если я скажу, что летаю уже шесть лет.
Джонас неловко кивнул. Это нисколько не успокаивало, а лишь напоминало, как он не молод.
— У вас все в порядке? — спросила она, глядя, как он возится с пристежным ремнем. Джонас был бледен. Сев в самолет, он не вымолвил ни слова.
