Кровный раб отступил на несколько шагов, разглядывая старинное оружие Рацела.
— Найдите первого помощника Кастуло, — распорядился эпистолярий. — Скажите, что я скоро присоединюсь к нему на командном мостике. Он должен придерживаться текущего курса. Пусть старший по вооружению сделает все возможное, чтобы сохранить «Клятву на крови» в целости и невредимости. А я отправляюсь решать проблему под грузовыми отсеками.
Кровник попытался кивнуть и одновременно покачать головой. Он с тревогой посмотрел на других рабов, потом снова на космодесантника.
— Держать курс, милорд? — Раб бросил взгляд на трубы, извергающие маслянистую жидкость, и на дым, распространяющийся по коридору. — По направлению к ксеносам? Но корабль и так разваливается на части. И нет никаких признаков остального флота поблизости. Милорд, у нас ведь всего лишь один фрегат. Я…
Рацел поднял бровь.
— Милорд. — Невольник побледнел и отвесил низкий поклон, после чего махнул своим столь же растерянным подчиненным. — На мостик!
Гай предостерегающе поднял руку, все еще неодобрительно нахмуренный. Он посмотрел на одежду мужчины, мятую и грязную после падения. Кровник покраснел от стыда и резко отряхнулся. Затем, поклонившись во второй раз, он повел своих людей прочь.
Рацел подождал, пока они скроются из виду, затем повернулся и посмотрел в проход.
— Ты здесь? — прошептал библиарий, вглядываясь в темноту.
Безымянный призрак знал, что Рацел обращается к нему, и закричал, пытаясь вырваться из тени и ответить, но это было невозможно. Он был нем, как могила, и затерялся во мраке.
Еще один толчок сотряс сводчатый потолок, и ребра жесткости из древнего феррокрита с лязгом свалились на палубу. Рацел покачал головой и зашагал в другом направлении. Он добрался до люка, рывком открыл его и нырнул глубже. С грохотом спускаясь по узким трапам, он держал путь на самые нижние уровни трюмов корабля.
Призрак последовал за ним, свернувшись в тени Рацела и пытаясь вспомнить собственное имя.
Когда они спустились — один во плоти, другой бестелесный, — вой сирен заглушил более громкий и низкий шум, похожий на утробную пульсацию плазменных двигателей, отдающуюся через переборки. Странный животный звук, но за ним призрак уловил нечто еще более странное — голоса, плач и рев.
Голоса разожгли в призраке забытую боль. Инстинкт подсказывал ему отпрянуть от источника, но боль была такой знакомой, такой реальной, что он ухватился за нее и таким образом закрепился в настоящем прочнее.
Рацел помедлил и стал озираться, словно тоже слышал звуки, а затем двинулся вперед тем же тщательно выверенным шагом, что и раньше, петляя по запутанной сети коридоров, следуя за каким-то невидимым маяком.
В конце коридора Рацел добрался до позолоченной двери с замысловатой гравировкой, но без ручки. Крики стали громче. Сводящий с ума запах крови усилился.
Рацел снял с пояса примагниченный маленький хрустальный флакон, отвинтил крышку и капнул темную жидкость на кончик пальца, а затем провел им по ржавому металлу и нарисовал буквы «I» и «X».
Дверь с грохотом отворилась, но Рацел остановился на пороге, вглядываясь в колышущуюся тьму. Что-то двигалось впереди. Призрак проскользнул мимо, но, хотя его душа наполовину находилась в варпе, он все равно не смог сложить очертания во что-то узнаваемое — это были тени, отбрасываемые тенями, темнота, перетекающая в темноту.
Рацел воздел силовой меч, произнес заклинание и разлил по полу серебряный свет. Тени вздыбились и откатились от него, как будто он потревожил гнездо насекомых.
Когда призрак пронесся дальше, он отчетливее услышал голоса — хор приглушенных криков, словно это были жертвы катастрофы, чьи призывы о помощи ветер доносил издалека. С осторожностью он потянулся к ним ментально, но не смог найти никаких следов демонов. Это была реальность. Кому бы ни принадлежали эти голоса, они не последовали за ним из варпа.
Рацел подошел к другой двери, и навстречу ему выступил еще один колосс в силовых доспехах, шире и выше массивного библиария на целую голову. Это был космодесантник-примарис в латах модели X «Тактикус», окрашенных в красный цвет Третьей роты Кровавых Ангелов.
