После секса они отдыхали в объятиях друг друга. Голова Люси обычно лежала на груди Дракоса, и она слушала, как бьется его сердце. Их ноги были переплетены, его рука лениво скользила по ее спине. В эти минуты она так ждала, что он скажет что‑то, что дало бы ей понять, какие чувства он к ней испытывает. Но он молчал, и она сделала вывод, что у него нет к ней никаких чувств. Он быстро засыпал, а Люси долго лежала без сна, всматриваясь в загадочные тени в углах огромной комнаты и гадая, будет так всегда или, может, в конце концов их невероятная физическая совместимость перерастет в эмоциональную связь.
Пока что она не заметила ни одного знака, который мог бы на это указывать. Иногда у нее возникало такое чувство, будто для Дракоса она всего лишь очередное выгодное приобретение. Что‑то вроде нового дома или автомобиля.
Как‑то утром он положил на стол перед ней пластиковую карточку.
– Что это? – тупо спросила она.
– Уверен, что ты сама прекрасно это знаешь, Люси.
– Кредитка, – произнесла она без каких‑либо эмоций.
– Я подумал, что это тебя обрадует. Тебе нужны собственные деньги, Люси.
– Но как эти деньги могут быть моими, когда я их не заработала?
Это был наивный вопрос, и Дракос удивленно поднял брови.
– Ты можешь работать всю жизнь двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю и все равно не заработаешь и части тех денег, которые есть у меня. – Его тон был мягким, но Люси все равно уловила в нем язвительные нотки. – Тебе не следует приходить ко мне всякий раз, когда ты захочешь что‑то купить. Что, если ты захочешь купить себе новую машину? Или сделать ремонт в квартире? Изменить в ней что‑то по своему вкусу, чтобы было видно, что ты здесь хозяйка.
Хозяйка.
Изобразив на лице улыбку, Люси налила ему в чашку крепкий черный кофе, с которого начиналось каждое его утро.
Его предложение одновременно рассмешило ее и вызвало у нее грусть. Разве могла она сделать так, чтобы ее присутствие в квартире ощущалось, когда здесь все до мельчайших деталей указывало на то, кому принадлежит этот роскошный пентхаус? Когда ее влиятельный муж‑миллиардер обладает мощной энергетикой, которая заполняла все пространство, где бы он ни находился? Интерьер квартиры был безупречен, и она не собиралась привносить какие‑либо изменения лишь ради того, чтобы потешить собственное эго. Кроме того, ремонт в таком пентхаусе обошелся бы в кругленькую сумму, а она не привыкла тратить деньги без какой‑либо необходимости. Но ей определенно нужно найти для себя какое‑то занятие, помимо заботы о Ксандере вместе с Софией.
При мысли о Ксандере к горлу подкатился комок. Она с каждым днем все сильнее любила этого малыша. Возможно, причина была в том, что она знала, что у нее не будет больше детей.
Днем она могла подолгу стоять у детской кроватки и смотреть на спящего Ксандера. Приемный отец малыша по‑прежнему не уделял ему внимания, если не считать того, что по возвращении с работы Дракос иногда целовал Ксандера в макушку, если тот в это время не спал.
Правда, такое бывало редко, и Люси гадала, не нарочно ли Дракос задерживается на работе. Не намерен ли он и дальше быть отцом Ксандера лишь номинально? Даже в воскресенье, когда у всего персонала, включая Софию, был выходной, Дракос не уделил ни капли внимания ребенку. Сначала он отправился в Гайд‑парк на долгую пробежку, а после этого работал с документами в своем кабинете.
Как Дракос и предупреждал, в понедельник он улетел на две недели в Сингапур. Он звонил Люси по телефону, но не каждый день, объясняя это семичасовой разницей во времени. Днем он не всегда мог ей позвонить, а когда заканчивал дела, в Лондоне уже была ночь. Он говорил только о том, как хорошо идут переговоры, касающиеся нефтеперерабатывающего завода, и даже прислал ей фото, на котором они с Эми сидят в ресторане в знаменитом Ботаническом саду в компании министров. Люси казалось, что их разделяют не шесть с половиной тысяч километров, а миллионы световых лет. Если так будет продолжаться, она может не выдержать. И все же ей придется быть сильной ради Ксандера. Раз отец пренебрегает мальчиком, ему понадобится в два раза больше материнской любви.
