Разделение полов и смешение «родительских генов» в новых поколениях обеспечило Большой Взрыв в биологическом разнообразии организмов.
До сих пор раздельнополость, (разделение полов) считается самым первым, самим облигатным и самым глобальным феноменом сексуальности в том числе и у вида Homo sapiens, противопоставившего себя всей остальной природе — живой и неживой, образовав так называемую третью реальность.
Считается, что разделение человеческих особей на мужчин и женщин предполагает у каждого из этих индивидуумов полней соответствие анатомического строения половых органов, мужских или женских пропорций тела, сексуального самосознания, адекватную направленность полового влечения и наличие соответствующих стереотипов сексуального поведения. Совершенно ясно, что человеческий прогресс идет с какими-то утратами, и сплав позитива и негатива, приобретений и потерь — вечный спутник нашего существования. Это касается любви и сексуальности: меняясь с ходом истории человечества, они всегда что-то приобретали и что-то безвозвратно теряли. Ю.Б. Рюриков в книге «Трудность счастья» писал о том, что у любви как бы два разных измерения: количественное» — ее сила, накал, и «качественное» — ее глубина, «составе ее чувств. В «качественном» своем измерении любовь идет вперед, делается с ходом времени гуманнее, глубже пропитывается высшими человеческими идеалами. Что касается ее «количественных» параметров (сила, накал), — тут, пожалуй, минусов пока больше, чем плюсов: психоэмоциональные перегрузки и диспропорции современной жизни, а также аритмии и десинхронозы, срывы адаптации, тотальная урбанизация снижают эти показатели. Отнимая энергию у психики человека, они, видимо, отнимают столько же энергии и у его любви и сексуальности, ослабляя их мощь и делая их век короче.
В Древней Индии так говорили о высшем идеале человеческой любви (да не покажется он слишком примитивным и схематичным снобам и циникам нашего времени). Цитируем:
«Три источника имеют влечения человека — душу, разум и тело.
Влечение душ порождает дружбу.
Влечение ума порождает уважение.
Влечение тела порождает желание.
Соединение трех влечений порождает любовь».
Именно этими словами, вынесенными в качестве эпиграфа, открывается книга Ю.Б. Рюрикова «Три влечения. Любовь. Ее вчера, сегодня и завтра», вышедшая еще в 1967 году. Автор писал о том, что в эпоху больших психических нагрузок на человека, во времена логики, учета и расчета роль любви в жизни снизилась и уменьшилась. Прошла пора, когда человеком двигали немногие стимулы — стимулы, на которых сосредоточивались все силы его души и которые превращались от этого в страсть, в мощный пучок энергии, направленный в одну-единственную точку. Мы живем в эпоху многочисленных стимулов, духовная жизнь чрезвычайно усложнилась, в нее влились и осознались как основополагающие экономика, политика, профессия, материальные и идеологические интересы, творческие тяготения и предпочтения.
Любовь (а вместе с ней и сексуальность) уступила этим новым «монстрам» часть своего места среди пружин индивидуального человеческого существования.
Почему в наши дни проблемы любви, пола, сексуальности и сексуальных расстройств, нарушающих душевное равновесие людей и вносящих разлад в их межличностные отношения, стали звучать с такой значимой и резкой силон? Почему они так заинтересовали и отдельных граждан, и общественность? Пресловутая сексуальная революция? Изменение отношения к сексу в связи с небывалым распространением венерических заболеваний и СПИДа? Беспокойство по поводу последствий сексуальной свободы и раскрепощенности?
В наше время отношение к сексу в обществе меняется коренным образом. С одной стороны, отдельные формы поведения, ранее считавшиеся безнравственными, все чаще воспринимаются как вполне приемлемые, с другой стороны, нарастает вполне оправданное беспокойство по поводу сексуальной свободы наших граждан, будто бы связанной с возможностью достижения их личной, более широкомасштабной свободы при окончательной победе над тоталитарной идеологией.
Известный современный французский философ Мишель Фуко, исследуя проблемы сексуальности, пишет: «Какая-то скользкая дорожка за несколько исков привела нас к тому, чтобы вопрос: что мы такое? — адресовать сексу».
