– Да, мы друг друга стоим.
Корд сказал это очень тихо, словно для себя самого, но она услышала.
Прошлым вечером все усилия Селин были направлены на то, чтобы справиться с приступами морской болезни. Сегодня же она воспользовалась тем, что Корд погрузился в размышления, и принялась внимательно изучать его лицо.
Кордеро был настоящим красавцем – в этом вряд ли кто мог усомниться. Его загорелая, слегка обветренная кожа свидетельствовала, что он немало времени проводит на открытом воздухе. В отличие от многих сыночков богатых плантаторов, он явно не чурался тяжелого физического труда. Белая рубашка четко обрисовывала широкие плечи и сильные руки… По-мужски жестко очерченные скулы… Правда, по мнению Селин, его отсутствующий взгляд слишком часто устремлялся куда-то вдаль.
Невольно она задумалась над тем, возможно ли сделать этого человека по-настоящему счастливым. Существует ли на свете женщина, которая своей любовью могла бы заставить его забыть обиду и боль, что живут в глубине его души?
Не успев осознать, что делает, Селин протянула руку и легко коснулась тыльной стороны его ладони – настолько ей хотелось больше узнать о нем, понять, почему он выглядит таким потерянным, так старается спрятаться от всего мира.
Корд вопросительно посмотрел на жену, потом перевел взгляд на руку, накрывшую его ладонь. Селин подумала, что сейчас он отдернет руку, но он даже не пошевелился. Девушка ощутила знакомое головокружение и почувствовала, что впадает в полусонное состояние, постепенно проникая в его сознание.
Красивая женщина в бывшем когда-то модным платье танцует в жемчужной пене волн, набегающих на серебристую песчаную дорожку под звездным небом.
Волны бесконечной любви, спрятанной где-то в самых дальних уголках его памяти, накатывались на Селин, но неясный образ и ощущение радости рассеялись словно дым в тот момент, когда быстрый стук в дверь каюты вывел ее из состояния транса. Корд так и не успел задать вопрос, который она прочла в его глазах.
Едва услышав разрешение Корда, в каюту ворвался Эдвард. Остановившись посреди каюты, бедняга ломал руки, охваченный необъяснимым ужасом.
– Ну, что теперь? – возмутился Корд. – Только не говори, что Данди вернулся.
– Хуже! Надвигается шторм. Очень сильный. Капитан Томпсон послал меня предупредить, чтобы вы оставались в каюте. Позже, если коку удастся что-нибудь сделать, подадут холодный ужин. Капитан просит, чтобы не зажигали огонь. Он считает, что шторм будет очень сильный и это опасно.
Эдвард переминался с ноги на ногу и раздраженно поглядывал на окошко над кроватью Селин, словно ожидая, что море вот-вот ворвется через него в каюту.
Селин застонала:
– Неужели будет сильная качка?
– Настоящий ураган, мадам. Матросам приказали задраить все люки.
– Успокойся, Эдвард! – сурово потребовал Корд. – Если ты будешь так переживать, то заработаешь сердечный приступ.
– Это лучше, чем пойти ко дну, если вы позволите мне высказать свое мнение.
– Я позволяю, – сказала Селин.
Приступ морской болезни прошлым вечером измучил ее. Несколько часов она была уверена, что вот-вот умрет. Теперь ей предстояло пережить настоящий тропический шторм, может быть, даже ураган. Она подняла глаза и поймала на себе пристальный взгляд Корда. Эдвард тем временем уже закрыл ее дорожный сундук и принялся привязывать его к стене.
– Боюсь, сегодня будет куда хуже, чем прошлой ночью, – предположил Корд.
– Мою мать похоронили в море, – сказала вдруг Селин, не в силах скрыть страх.
В углу каюты Эдвард услышал эти слова. Он сначала замер, потом дернулся, словно марионетка, с отчаянием посмотрел на молодых людей и бросился прочь из каюты.
Корд посмотрел вслед убегающему слуге. Потом перевел взгляд на Селин, и вздохнул:
– Мне необходимо выпить.
* * *
Корду еще не приходилось попадать в такой ужасный шторм. Сквозь проливной дождь и громадные, словно скалы, волны, обрушивающиеся на корабль каждую минуту, он пытался преодолеть ступеньки трапа, ведущего на палубу первого класса, чтобы добраться наконец до салона и при этом не оказаться за бортом. Он спускался вниз, чтобы навестить Эдварда, который лежал, съежившись, на своей койке. Фостер даже привязал приятеля, лишь бы тот не свалился на пол. Выглядели оба отвратительно, но Фостер изо всех сил старался скрыть страх. Эдвард, напротив, то и дело всхлипывал и лежал, вцепившись в невысокие бортики койки.
