Его язык раздвинул ее губы и ворвался в глубь рта. Одновременно с этим Пейс крепче сжал ее в объятиях. Впрочем, в этом не было необходимости. Она не собиралась сопротивляться. Напротив, она уронила план съемок, подняла руки и принялась поглаживать твердую грудь Пейса. Вдруг ее пальцы самопроизвольно начали расстегивать пуговицы на его рубашке, желая как можно скорее прикоснуться к его горячей коже.
Когда он оторвался от ее губ, глаза Фиби по-прежнему оставались закрытыми, а ее пальцы лежали на его груди. Она чувствовала, как под ними бьется его сердце.
Она не знала, сколько так простояла, когда низкий бархатный голос произнес:
— Ты получила ответ на свой вопрос?
Ее тяжелые веки медленно поднялись. У нее так кружилась голова, что ей казалось, будто мир пошатнулся на своей оси. Она все еще на этой планете? В этом веке?
Она медленно повернула голову. Чувство реальности вернулось, и вместе с ним пришло ужасное открытие. Несмотря на мертвую тишину, в помещении не было пусто. Напротив. Человек пятьдесят, застыв как статуи, пристально смотрели на них. Среди них были ее коллеги, зрители и обслуживающий персонал. У одних был разинут рот, другие глупо улыбались. В глазах женщин читалась зависть.
В тот момент, когда Фиби собралась улыбнуться и уйти как ни в чем не бывало, тишину нарушил звонкий детский голосок:
— Мама, эта тетя такая красивая. Пусть папа ее тоже поцелует.
Это было слишком. Колени Фиби подогнулись, и она начала оседать на пол. К счастью, Пейс вовремя поддержал ее и подхватил на руки. Послышался коллективный вздох.
Сама того не желая, Фиби оказалась в центре всеобщего внимания. Она определенно не собиралась отвечать на поцелуй Пейса и терять голову. Она забыла обо всем и всецело отдалась на волю своих чувств.
И получила огромное наслаждение. Несомненно, собравшиеся это заметили. Какой конфуз!
Тихо застонав, она закрыла лицо руками. Ее щеки горели как раскаленные угли, нервы звенели словно натянутые струны. К своему стыду, она вдруг осознала, что ей жаль, что поцелуй так быстро закончился.
Фиби почувствовала, что Пейс пришел в движение. Спустя несколько секунд тишина сменилась привычным шумом, сопровождающим завершение съемок. По мере их удаления он начал стихать. Когда она наконец набралась смелости и открыла глаза, Пейс уже пересекал огромную приемную «Голдмар». Он нес ее без усилий, словно она была легкой как перышко.
Шерил, секретарь в приемной, сидевшая за круглым столом из тика, вытянула шею для лучшего обзора. Со стен, окружавших приемную, на них смотрели «звезды» «Голдмар». Фиби еще не привыкла видеть среди их лиц свое. Когда Стив Транди узнает об этом инциденте, он наверняка распорядится снять ее портрет.
Остановившись перед огромной фотографией, Пейс стал внимательно ее рассматривать.
— Хороший снимок, но он не полностью отражает твою уникальность.
В присутствии Шерил Фиби не хотелось обсуждать фотографию, но Пейса, очевидно, это нисколько не смущало. Он с полминуты вглядывался в снимок, после чего переключил свое внимание на лицо Фиби.
— В действительности твои глаза искрятся сильнее.
После того смущения, которое она испытала по его вине, ей хотелось возразить ему, сказать какую-нибудь колкость и вновь обрести контроль над ситуацией. Все же она была вынуждена признать, что его комплимент доставил ей удовольствие. Что все не так плохо, как ей хочется думать.
Ее никогда так не целовали раньше. Внутри ее до сих пор все трепетало. Жаль, что это произошло в общественном месте. В ближайшее время ей придется терпеть любопытные взгляды и расспросы коллег. Однако она не может отрицать, что этот инцидент потешил ее женское самолюбие, вернул ей уверенность в себе. Будь она на самом деле фригидна, Пейсу не удалось бы разжечь в ее теле такой сильный огонь. Интуиция подсказывала ей, что это не предел.
Надеясь, что ее глаза действительно сияют, она улыбнулась Пейсу, но когда он, по-прежнему не выпуская ее из рук, направился к автоматическим стеклянным дверям, ее охватило беспокойство.
— Что ты делаешь? — Фиби толкнула его в грудь, но он никак на это не отреагировал. — Куда ты меня несешь?
