Марция предложила Веру остаться переночевать, но тот отказался и обещал заглянуть к вечеру следующего дня. Если сенатор приедет, то пусть свяжется с гостиницей «Император» — Веру сразу передадут сообщение.
И Вер ушел., Если бы он принял предложение Марции, возможно, вся история Рима была бы другой… Не говоря о судьбе Элия. Но будто кто-то толкнул его в спину и заставил уйти, почти против воли. Его гений? Гений Марции? Или чей-то другой покровитель? Кто же в тот вечер руководил им? Или желание, которое он заклеймил для Элия, решило все?
Поздно вечером, уже в темноте, Юний Вер очутился у дверей дома на Эсквилинском холме. Дом находился в стороне от Тибуртинской дороги. Зато рядом были сады Мецената, и весной пение соловьев разносилось по всей округе. Дом Сервилии Кар был выстроен недавно, в модном ныне стиле «классицизма», колонны из зеленоватого мрамора украшали фасад, а в нишах галереи скрывались бронзовые статуи — черные призраки на фоне светлого мрамора.
Едва Вер нажал кнопку звонка, как дверь привратницкой отворилась, и широкоплечий темнокожий гигант в ярко-красных шароварах и расшитом золотом поясе возник на пороге. Он скрестил руки на груди и взглянул на Вера сверху вниз.
Несмотря на высокий рост, гладиатор был на полголовы ниже этого Цербера Сервилии Кар.
— Доложи хозяйке о том, что пришел Юний Вер, — приказал он.
— Тебя не приглашали, — пророкотал гигант, по-прежнему держа руки скрещенными на груди.
Вер поднял голову; Почти во всех окнах горел свет.
— Домна Сервилия будет рада меня видеть.
— Тебя не приглашали, — повторил гигант. Молниеносный выпад угодил гиганту в нос.
Кровь, столь же яркая, как шелк шаровар, хлынула на грудь.
— Меня пригласили, но ты об этом забыл, — Вер наградил незадачливого охранника ударом в пах, а когда тот согнулся, перепрыгнул через него.
Триклиний Сервилии Кар был роскошен. Сигмы[45] из литого серебра, затканные золотом подушки, столы с инкрустацией, на мозаичном полу в черно-белом узоре сплелись фантастические морские чудовища. Аполлон с лицом и руками из слоновой кости, в золотой одежде застыл за ложем хозяйки. Обычно статуи из золота и слоновой кости украшают храмы. Но триклиний Сервилии Кар многочисленные поклонники именовали
Храмом искусства, и никого не удивляло присутствие хрисоэлефантинной статуи.
В этот вечер в доме Сервилии, как всегда, собралась самая изысканная публика Рима. Обед уже перевалил за половину, подавали сладости, легкое вино и черный крепкий кофе с лимоном. Приглашенный музыкант услаждал слух публики игрой на клавесине — этом модном инструменте, постепенно вытесняющем органы. Среди гостей Вер знал лишь поэта Кумия, который развалился на ложе в двуцветной черно-золотой тунике и в венке из белых роз, да еще лицо пожилого оратора было знакомо — на пиру Гесида он сокрушался по поводу деградации риторики. Видимо, посещение изысканных пиров, обедов и пирушек было ныне главным занятием оратора.Сама хозяйка возлежала за столом в легкой вышитой тунике. из тончайшего белого шелка. Служанка только что сменила ее венок — на лепестках роз еще дрожали капли росы. Сервилия была необыкновенно красива — ее полные чувственные губы, сложенные в заученную бездушные улыбку, казались нарисованными на правильном, чуточку бледном лице. Это застывшее вежливое выражение придавало ей сходство со статуей. Но вместе с тем под внешней, будто наклеенной улыбкой угадывалась грустная усмешка. Вер смотрел на Сервилию и не мог оторвать взгляда.
Он любил статуи. Их величественную, почти божественную красоту.
— Наш великолепный гладиатор пожаловал на пир без приглашения, — улыбнулась Сервилия. — Сожалею, но все места на ложах уже заняты.
— Ничего страшного, я пришел не пировать, а поговорить с тобой.
— Мы все беседуем с боголюбимой Сервилией и наслаждаемся тонкостью и верностью ее суждений, — тут же вмешался в разговор Кумий.
В этот момент в триклиний вбежал привратник. Одной рукой он держался за разбитый нос, другой — за пах и семенил, как артист, которому достались неудобные котурны.
— Я не пускал его, но он ворвался, домна… — бормотал привратник, отирая ладонью кровавую слюну. Домна Сервилия поморщилась.
