— Старшая, они пытаются торговаться. Твоё мнение?
— У них нет предмета для торга, — странная фраза метиллии выбила меня из колеи.
— Но ты же шла по пеленгу? Значит, Валери на борту?
— Валери… В настоящий момент её тело существует с одной лишь целью — передавать сигнал. Судя по характеру сигнала и ещё по ряду косвенных признаков, на поддержание подобного режима работы энергетической оболочки уже израсходованы основные группы мышц. Остались только те, что отвечают за деторождение. Частичной переработке подверглась костная ткань. Нервная система функционирует лишь в той мере, в какой она обеспечивает управление энергетической оболочкой, соответственно, часть мозга давно отключена — она у Высшей особенно прожорлива до энергии. Скорее всего, часть мозговой ткани также переработана в энергию. Действует только заложенная на генетическом уровне программа. Как видишь, Валери больше нет.
Откровенные и скупые слова республиканки всколыхнули в душе нечто такое… Изображение подёрнулось рябью, аппаратура на мостике заискрила, и я вынужден был погасить голограмму. Откинулся в кресле, прикрыл глаза. Столько усилий на обуздание бушующих энергий, как сейчас, я не тратил ещё никогда. Но мне это удалось. Я вновь вызвал ласточку.
— Почему не сказала раньше? — от моего голоса, казалось, сам вакуум мог покрыться изморозью.
— Ты… — заскрежетала зубами республиканка, её глаза полыхнули яростью.
— Я задал вопрос, Старшая. Почему не сказала раньше? Или вопрос тебе не понятен?
Теперь уже метиллии пришлось бороться с собой, чтобы не вызвериться в ответ. И ей это удалось несравненно быстрей, чем до того мне.
— Во-первых, все нюансы сигнала я смогла расшифровать лишь в непосредственной близости от источника. Во-вторых… каждая республиканка знает природу подобного сообщения. Знает, что его подают, когда шансов уже нет, чтобы хотя бы привлечь мстителей.
— Я не каждая республиканка, — пробурчал в ответ, остывая. — Давай так. Воспринимай меня, как сестру. Без всех этих извращений с мужчинами. И как боевой брат я прошу простить меня за несдержанность и агрессию словом.
— Тебе нужно в Республику, мальчик. Мозги вправлять, — покачала головой метиллия, но было видно, что она окончательно успокоилась. — Но я принимаю твои извинения, брат.
— За свою жизнь я ни разу не был в Республике… если не считать одного визита во Внешние колонии. И как-то дожил до тридцати восьми лет.
— Насколько я знаю, мечник в тебе инициировался не так давно. Тебе необходимо вправить мозги. Нигде больше тебе этого не сделают. Не задерживайся во Внешних колониях, постарайся как можно скорее прибыть к сёстрам по клинку, — последние слова девочка произносила мягко, даже вкрадчиво. От её предыдущего гневного приказного тона не осталось и следа. И ведь это было не притворство! Она на самом деле волновалась, на самом деле воспринимала меня как брата. Пусть младшего, непутёвого… хотя как непутёвого… здесь и сейчас это была моя операция, поэтому давить она, в любом случае, не могла. И даже несмотря на сосущую пустоту внутри, мне было приятно такое обращение. От него ощутимо веяло поддержкой. Настоящей, откровенной, а не мнимой имитацией.
— Спасибо за участие, сестра. Но раньше, чем все виновные в гибели Валери не ответят по счетам, я в Республику не вернусь.
— Я… вынуждена признать, что одобряю такой твой ответ, — метиллия выглядела задумчивой, смотрела куда-то мимо меня. — Если бы он исходил не от мужчины… Извини, просто не привыкла, что ты способен брать на себя тяжесть Экспансии. И тяжесть мести за возлюбленную сестру. Что-то ещё? Или ты во всём разобрался, брат?
— Да, больше ничего. Я начинаю операцию.
— Я нужна?
— Нет, справлюсь сам. Если только присмотреть за периметром. Если что подозрительное появится в пределах твоих сенсоров — немедленно дай знать. И… второй фрегат. Он в проколе?
— Он собирает там информацию. Смысла выводить его в реальный космос нет. Там он куда полезней.
— У Республики есть и такие технологии?
— Кое-что он может, но не так много, как хотелось бы. Изнанка пространства по-прежнему плохо поддаётся изучению, а ещё хуже — контролю.
