А может быть, так происходит потому, что война уже сидит у нас в генетической памяти, почти как жизненно необходимый инстинкт? Ведь по подсчетам некоторых заинтересованных специалистов, с 3200 года до новой эры и по 1964 год эры нашей мирными были всего лишь 392 года. Получается, что беспрерывная кровавая схватка – это перманентное состояние человечества. Но, судя по всему, этого могло бы и не быть, если бы не упорное стремление всевозможных вождей и лидеров наций к постоянному переделу собственности. Иными словами, по очень точному определению немецкого военного историка Карла фон Клаузевица, «война есть просто продолжение политики другими средствами». Только так можно объяснить тотальное поощрение батальной темы.
Я могу понять серьезных писателей, которые при обращении к материалу жестоких битв находят в нем немыслимые экстремумы человеческих эмоций и анализируют причины трагических событий истории. Их книги являются драмами в лучшем смысле этого слова, и создаются они для того, чтобы люди могли осознать всю бессмысленность и антигуманность подобной ипостаси политики. К слову, Герберт Уэллс, в 1897 году написавший «Войну миров», имел в виду нечто совсем другое, чем многочисленная армия его последователей. Не безобразные марсиане, полосующие обезумевших землян тепловыми лучами, виделись ему, а жуткий призрак надвигающегося на Европу совершенно реального апокалипсиса, далеко превзошедшего по результатам самые смелые пророчества заглянувшего в будущее англичанина. И когда авторы, имя которым легион, используют войну в качестве приманок и развлечений для смутного ума, остается только развести руками. Вместо того чтобы поднимать читателя (зрителя) до уровня понимания и сопереживания, его бесхитростно заваливают горами трупов, неумело, но навязчиво живописуя всевозможные физиологические страсти (см. фрагмент в начале этого текста). Помнится, в середине семидесятых годов прошлого века безусловным чемпионом по количеству убиенных был очень популярный тогда Джеймс Хедли Чейз. Куда ему до нынешних! И по статистике мертвых тел, и по анатомическим натюрмортам. Мистер Чейз безнадежно отдыхает.
Именно поэтому надо отдать должное Ахманову, как, в данном случае, безусловно ангажированному автору, он сумел довольно достойно преодолеть поставленный барьер. Все эти агрессивные маневрирования на просторах нашей Галактики в борьбе за жизненное пространство он сделал хоть и основным действием, но все же оно воспринимается всего лишь как фон для серьезного разговора о судьбах звездных цивилизаций и взаимоотношениях между ними.
Ведь не так важно, что люди Земли уничтожили суперкрейсер коварных пришельцев, вторгшихся в пределы Солнечной системы, естественно, с чисто захватническими намерениями, только после получения помощи от инопланетного наблюдателя, сколько интересно, чем же все-таки руководствовался таинственный эмиссар, защищая чужую, в общем-то, для него культуру («Вторжение»).
Не так существенно, что земляне обнаружили и ликвидировали форпост завоевателей, сколь интригующе описание психологии и жизненных коллизий Пола Ричарда Конкорана, потомка двух рас, и его неотлучного спутника-метаморфа («Ответный удар»).
Имеет значение не то, что человечество, пожалуй, самая драчливая раса в обозримой части Вселенной, и что взять звездную крепость или хитроумно обмануть вероломного врага для него – раз плюнуть, а то, в каких взаимоотношениях находятся люди, обитающие за пределами своего земного мира, с другими жителями освоенных пространств Галактики («Бойцы Данвейта»).
Стоит обратить внимание не на обстоятельства очередной победы наших далеких потомков над зарвавшимся врагом, а на возможность договориться, понять друг друга представителям, казалось бы, абсолютно противоположных по духу цивилизаций – рептилоидов, жестко запрограммированных на захват жизненного пространства, и землян, отстаивающих свои, совершенно непонятные их оппонентам, ценности («Темные небеса»).
Вот что главное у Ахманова. Весь остальной антураж – для удовольствия не шибко квалифицированного читателя и в полном соответствии с издательскими пожеланиями.
