Когда весной раскрылись первые цветы, радуясь солнцу, у всех прибавилось работы. Дни становились все теплее.
Однажды у Эллен из копилки пропало больше полушиллинга. Она старательно экономила и каждый день радовалась, что количество монет увеличивается. А теперь сердце просто выскакивало у нее из груди. Может быть, она обсчиталась? Она снова начала пересчитывать сбережения, но все равно не хватало семи с половиной пенни. Деньги наверняка украл кто-то из семьи плотника. Берта следила за тем, чтобы домик никогда не оставался без присмотра, так что туда не мог пробраться пи один вор. Со слезами на глазах Эллен сложила оставшиеся монеты в копилку и разочарованно спрятала ее под своим соломенным матрасом.
Прошло несколько дней, и Эллен уже начала забывать о произошедшем, но однажды заметила, как кто-то роется у нее под матрасом. Это была старшая дочь Курта, Джейн.
Эллен бросилась на нее с кулаками.
– Ах ты, жалкая воровка!
Девочка начала кричать, словно ее резали, и Берта, чистившая овощи за дверью, сразу же прибежала на ее крик.
– Это Элан вас обокрал, я же вам говорила! – громко закричала Джейн, сжимая в руках копилку Эллен. – Ты только посмотри, сколько у него монет! Как он мог столько сэкономить? – Голос Джейн срывался от возмущения. – Вы приняли его как сына, а он вас обворовывает!
С ненавистью глядя на Эллен, Джейн вытащила из копилки пригоршню пенни и, подойдя к матери, протянула ей деньги.
– Вот, мама, это твои деньги!
– Это тебе так не пройдет, мальчишка! – угрожающе прошипела Берта, пряча деньги под фартуком. – Курт сегодня решит, что с тобой делать, и если он согласится со мной, дело дойдет до суда. Я слышала, что лорд Бигод очень сурово наказывает воров.
Возмущенно сопя, Берта развернулась и вышла из комнаты, а довольная Джейн ухмыльнулась и поспешила за матерью.
Эллен стояла как громом пораженная. Джейн наверняка обкрадывала не только ее, но и собственных родителей!
– Вот же дрянь! – прошептала девочка и пнула ногой матрас. Ее бросило в пот, а по лицу покатились слезы. Если ее посадят в тюрьму, то очень быстро выяснится, что она не мальчишка, и что будет тогда, ей страшно было даже представить. Эллен приняла решение и быстро побежала к кузнице.
– Я ухожу из Фрамлингхама, – сипло сказала она Ллевину.
– Я понимаю, почему тебе хочется уйти, ведь тебе у меня учиться уже нечему, – заметил, обидевшись, Ллевин.
Эллен испуганно взглянула на него. Она же не хотела его обидеть!
– Это никак не связано с тобой или с кузнечным делом. Просто я… – Эллен запнулась и опустила глаза.
– Ну ладно, можешь ничего не объяснять. Ты свободный человек. Ты уже знаешь, куда пойдешь? – спросил Ллевин, не глядя на нее.
– Я думаю, в Ипсвич. – На самом деле, она понятия не имела, куда ей идти, но признаться в этом она не хотела.
– Ипсвич… – Ллевин удовлетворенно кивнул. – Это хорошо. А что ты хочешь там делать?
– Заниматься ковкой, что же еще? Я больше ничего не умею.
– Зато это ты умеешь делать отлично. Я знаю всего лишь одного человека, который управляется с железом лучше тебя. У него ты можешь многому научиться. Спроси в Ипсвиче мастера Донована. Он лучший кузнец мечей в Восточной Англии. У него тебе придется все начинать сначала! – Ллевин несколько секунд стоял неподвижно, размышляя о чем-то. – Он был другом моего отца. Скажи ему, что я отправил тебя к нему с наилучшими рекомендациями. Я был для него недостаточно хорош, – пробормотал он, – но ты ему подойдешь. – И, уже немного повысив голос, добавил: – И не дай ему себя прогнать, слышишь? Донован – старый ворчун, но ты должен сделать все возможное, чтобы стать его подмастерьем. Пообещай мне это!
– Да, мастер, – сдавленно произнесла Эллен.
На прощание Ллевин подарил ей свой молот.
– Я получил его от своего учителя, так что будь с ним поосторожнее, – не вдаваясь в подробности сказал он, откашлялся и похлопал Эллен по плечу. – Всего тебе самого наилучшего, парень.
– Спасибо, Ллевин, – прошептала Эллен.
Больше она ничего не смогла сказать. Вернувшись к себе, она взяла свои вещи и ушла из Фрамлингхама украдкой, как воровка.
Ипсвич, начало мая 1162 года
