Меч Эроса - страница 5
Испустив вопль, девушка поникла почти без чувств, но жрица еще заставила ее немного подвигаться на идоле, угрожая всеми возможными карами, едва Тимандра начинала жалобно скулить, умоляя позволить ей подняться.
Наконец мучительному жертвоприношению пришел конец.
– Ты глупа и неумела, – уничтожающе сказала жрица, омывая истерзанное лоно Тимандры и смазывая его каким-то жиром, который мгновенно унял огонь и боль. – Молись, чтобы ты не прогневила бога своими стенаниями! Он-то предпочитает стоны восторга…
Затем она внимательно осмотрела Фаллу – и смягчилась:
– Но тебе повезло. Ты очень глубоко приняла бога. И он заполнил тебя всю. Даже странно – ведь ты такая маленькая! Но лоно у тебя уже сейчас – как у много испытавшей женщины. Это сулит тебе немало неприятностей.
Тимандра с тревожным любопытством уставилась на нее:
– Почему? Что значат твои слова?
– Это значит, что ты вряд ли найдешь свое счастье с обычным мужчиной, – пояснила жрица. – Тебе его будет всегда мало. Ты всегда будешь искать чего-то большего… – Она хитро усмехнулась. – Я в свое время тоже приняла Фаллу во всю свою глубину и ширину. И с тех пор решила остаться в его храме. Ничуть не удивлюсь, если и ты рано или поздно окажешься среди нас, его жриц, страдающих неутоленной жаждой блаженства и находящих его только с Фаллу…
Тимандра опустила глаза, чтобы жрица не заметила недоверия к этим словам. Испытать блаженство от такой боли?! Впрочем, всякая жертва сопряжена с мучением, а таинство – на то и таинство, чтобы его понимали лишь посвященные. Тимандра еще не стала таковой. Вот когда с нею совокупится Дионис в образе Аитона – тогда, быть может, она хоть что-то сможет понять.
Жрица вывела ее из святилища и проводила на тропу, ведущую к храму Великой Богини.
Тимандра уже склонилась в прощальном поклоне, когда жрица положила ей руку на плечо:
– Погоди-ка. Ты, случайно, не видела гостя?
– Какого гостя? – удивилась Тимандра.
– Того, который прибыл к Аитону из-за моря.
– Из-за моря?! – восторженно ахнула Тимандра. – Неужели такое возможно?!
В ее представлении прибыть из-за моря значило примерно то же, что спуститься с неба.
– Значит, не видела… – разочарованно пробормотала жрица. – Как бы я хотела знать, зачем он явился вторично – ведь, кажется, он уже был здесь во время прошлогоднего бракосочетания, и тоже тайно! – и почему его так обхаживает Аитон? Никого не допускает в те покои храма, которые отвел этому гостю, прислуживает ему сам и даже, кажется, сам его омывает… Ну ладно, прощай. Желаю тебе удачи при встрече с Дионисом. Помни, что он может оказаться не столь снисходительным, как Фаллу! То снадобье из ерондас со склонов Дикты, [5] которым я тебя смазала, должно исцелить твои раны – не зря раненые козы ищут эту траву, чтобы вылечиться! – но, даже если не все заживет, постарайся выдать стоны боли за стоны восторга. Это для твоей же пользы, поверь! Прощай.
И жрица ушла прежде, чем Тимандра успела рассказать, что заметила какого-то незнакомца у Аитона – вернее, успела увидеть только его ноги в нарядных сандалиях да край одежды. Может быть, это и был тот самый загадочный гость из-за моря?
А впрочем, что до него Тимандре? И что ему до Тимандры? Его приезд на Крит и ее жизнь – это две разные нити из двух разных клубков, которые прядут вещие пряхи, и никогда им не пересечься!
С этими словами девушка направилась к храму Великой Богини, порою морщась от еще не вполне унявшейся боли и стараясь ступать поосторожней. Мелкие камушки трещали под ее ногами, в оливковых деревьях обочь тропы громко распевали птицы, и этот шум помешал Тимандре расслышать ехидный смешок Лахезис, [6] донесшийся с небес.
Крит, храм Великой Богини
Настало время приготовиться к священной брачной ночи. В углу залы будто лебяжий пух, а благоухали, словно розовые кусты. Что и говорить, новой возлюбленной Диониса будет мягко возлежать на этом ложе!
Волосы Тимандры были заплетены в косы и закручены над ушами, в них торчали сверкающие золотые шпильки со змеиными головами. Однако, когда немолодая жрица надела на Тимандру золоченый корсет, подпирающий снизу груди (соски их были подкрашены золотом), и тяжелые от золота юбки, девушка заметила, что корсет там и сям потерт, а юбки изрядно истрепались по подолу. Ткань тут и там сквозила дырами, нашитые на нее золотые пластинки потускнели, а кое-где даже отвалились.
