Девочка налила в две чашки густую, вязкую жидкость и одну чашку поставила перед чудовищем. Оно лязгнуло зубами, и липкая, клейкая слюна потекла у него изо рта.
— Давай и тебе налью, — сказала девочка, обращаясь к Сабрине.
Она налила третью чашку и подтолкнула ее в сторону Сабрины. Черная жидкость в ней булькала и пузырилась.
— Как ты сюда попала? — спросила Сабрина. Девочка лишь хихикнула.
Вдруг из ниоткуда материализовались родители Сабрины — Генри и Вероника. Они сидели за столом рядом с дочерью. У них был страшно озабоченный вид, как будто они ужасно боялись чего-то.
— Сабрина, ты должна нас спасти, — сказал отец.
— Одна надежда на тебя, — заплакала мама.
— Но я же просто маленькая девочка, — запротестовала Сабрина.
И тут комнату заполнил пронзительный плач ребенка.
— Ты разбудила младенца! — завопила девочка в плаще.
Бармаглот резко отшвырнул от себя стол, так что чайный сервиз полетел на пол, и рванулся вперед. Его огромные когти впились в шею Сабрины… и она проснулась.
Бармаглот, девочка в красном плаще, родители — всё мгновенно исчезло. Сабрина с минуту сидела неподвижно, пытаясь успокоить дыхание.
Она бросила взгляд на дневники, лежавшие на столе, и заметила, что дедушкин дневник раскрыт на какой-то странице. В самом низу было что-то написано, только так мелко, что ей пришлось изо всех сил напрячь зрение, чтобы прочитать:
Список, пациентов приюта душевнобольных. (1955 год)
Сумасшедший Шляпник. — диагноз: шизофрения
Цыпленок Цыпа — диагноз: тревожное состояние с реакцией паники
Ганзель — диагноз: расстройство пищевого поведения (амбулаторное лечение)
Белый Кролик — диагноз: навязчивый невроз, проявляющийся в повторяющихся действиях (амбулаторное лечение)
Старушка-в-дырявом-башмаке — диагноз: общее истощение (амбулаторное лечение)
Икабод Крейн — диагноз: ночные кошмары (амбулаторное лечение)
Красная Шапочка — диагноз: психоз с бредовыми идеями и галлюцинациями, склонность к совершению убийств.
У Сабрины даже сердце зашлось, едва она увидела последнюю строчку. Маленькая девочка в плаще, которая захватила родителей Сабрины, — это же Красная Шапочка! Теперь, когда дневник лежал прямо перед ней, Сабрина кляла себя почем зря: как же она раньше-то не догадалась?! Да, но только как же она могла об этом догадаться? Сказку она читала много раз, и Красная Шапочка вроде бы относилась к хорошим, добрым героям.
Она не была плохой или злой, она сама была жертвой. Но зачем ей в таком случае красть Генри и Веронику Гримм?
И вдруг Сабрина поняла нечто важное: комнаты, которые она видела в заброшенном здании, куда они с Паком попали благодаря волшебной спичке, — это же больничные палаты. Там и был приют для душевнобольных Феррипорт-Лэндинга.
Она вскочила и бросилась через весь дом вверх по лестнице, а потом по коридору к бабушкиной комнате. Она очень постаралась открыть дверь так, чтобы та не заскрипела, и увидела, что ее сестра спит на одной кровати с бабушкой. Сабрина осторожно подошла к Дафне и потихоньку разбудила ее.
— Что случилось? — сонно прошептала Дафна, протирая глаза.
— Ты ведь разозлилась на меня, что я не взяла тебя с собой, когда отправилась за мамой и папой, верно? — спросила Сабрина.
Сестра кивнула.
— Тогда вставай. Пора приниматься за дело.
— Но ты же обещала бабушке, что больше не пойдешь туда! — сказала Дафна, пока они бежали по коридору.
— Нет, это не я, а ты ей обещала, — возразила Сабрина.
Тогда малышка загородила ей дорогу и демонстративно скрестила руки на груди.
— Я тебя никуда не пущу!
— Но я точно знаю, кто украл наших родителей, — сказала Сабрина.
— Кто? — спросила Дафна.
— Красная Шапочка.
— Не может быть! — ахнула Дафна.
— Можешь считать, что я сошла с ума, но это правда, — выпалила Сабрина. — Там, где я обнаружила маму с папой, раньше была больница для тех, у кого «не все дома», — для сумасшедших. Красная Шапочка, оказывается, была там на учете. Мне обязательно надо снова попасть в то место. Вдруг, несмотря на пожар, сохранились какие-то улики? Вдруг, мы сможем понять, куда эта идиотка могла упрятать наших родителей? — И Сабрина, обойдя сестру, как ни в чем не бывало двинулась дальше.
