«Могут подслушивать или наблюдать» — Ответ пальцев брата не удивил Майю. — «я здесь видел две камеры. Скамейка под надзором. Мертвая зона в углу около двери.»
— Так Лютик, я посмотрю твою руку, только тут неудобно. Давай к стенке отойдем, вон туда. Туда свет от окна падет и можно о стенку опереться. — Громко произнесла Майя.
Запихав брата в угол, Майя встала спиной к комнате, так что бы вероятный наблюдатель ничего не увидел и продолжила заниматься с рукой. Брат, откинувшись спиной на стенку блаженно щурился.
— Тебя хоть как-нибудь лечили? — Шепотом спросила Майя.
— Не-а. Только руку вправили и все. И то рывком. Очень больно было. — Мальчишка ответил шепотом, даже не открыв глаза. Он явно наслаждался процедурой и отсутствием боли.
— Все, болеть больше не будет. Но ты притворись, что ничего не изменилось. Хорошо? Пусть думают, что у тебя все болит.
— Я так и сделаю. У тебя здорово получается, как у мамы.
Майя осторожно погладила Лутика по голове. Как бы поправляя волосы нажала несколько точек вокруг свежей ранки и добавила совсем чуть-чуть силы. Со стороны никто ничего не заметит. А болеть перестанет, и кровь больше идти не будет. А заживет уже через день.
Свидание закончилось быстро. Майя смутно помнила о чем они говорили все это время. Лютик много рассказывал, потом Майя. Они даже смогли посмеяться. Но все это прошло быстро и как то в тумане. Майя шла по полутемному подвалу и силилась вспомнить о чем они говорили более подробно. Но к ее удивлению это не получалось. Все оказывалось какими-то отрывками. О том, что она свернула не там где надо, сообразила только споткнувшись о какой-то ящик. Пытаясь удержаться она схватилась за шаткую полку, с которой тут же сполз ящик и углом ударил чуть сзади, за ухом. Вскрикнув, Майя отскочила назад и схватилась за ранку. Немного прейдя в себя и убедившись, что кровь уже не идет, она вернулась к пропущенному повороту и уже без приключений добралась до комнаты. Там она быстро привела в порядок ссадину на голове, пока не пришла кто-то из соседок.
— Нет, ну вот скажи, как так можно? Уму не постижимо! За неделю третий раз попадаешь под плетку. Тебе что, нравится когда тебя бьют? Анита, тут с нами, похоже мазохистка живет.
Лера старалась выговаривать в полголоса и одновременно втирала настойку в иссеченную спину Майи. Анита, сидевшая с ногами на кровати, только хмыкнула, неодобрительно глядя на происходящее. Процедура, за последний месяц, стала привычной для них обеих. Но в эту неделю, Майя попадала под плеть сразу, как отходила от предыдущего наказания.
— Она меня совсем достала. — Оправдывалась девочка, лежа на животе. — Все время придирается. Кричит по каждому поводу и ругается на любой мой ответ. А в прошлый раз, ей на меня эти стервы Мегеры донесли.
— Кто? — Лера даже руки отняла от спины Майи, и недоуменно обернулась к Аните. Та пожала плечами и с интересом уставилась на рабыню.
— Ну, леди Вилонская и ниэла Денирова.
— Ох, Майка, опять ты за свое. Не дай единый, своим языком сболтнешь где подобное. Ведь до смерти забьют. Это же надо придумать «стервы Мегеры». Хотя им действительно подходит. Причем сразу всем. И стервам, и леди Мегерианне.
Майя покосилась на захихикавших соседок. Обычно, Анита не проявляла особого интереса к подселившейся рабыне. Но при этом, отвечала на приветствия, никогда не ругала ее и даже, иногда, прихватывала что-нибудь из столовой, когда Лера была на дежурстве. А главное, вообще не трогала, ее после порок.
— Так о том и донесли. — Пробурчала Майя. — Услышали, как я говорила об этом с Нилой.
— Нашла с кем об этом говорить. Нила хорошая девушка, но очень любит поболтать. И совершенно не думает о последствиях.
— Так говорю же, услышали. Ей и болтать теперь не придется. Они за углом стояли оказывается. Такой крик подняли, что все вокруг слышали.
— Плохо. — Анила слегка пожала плечами. — Мегерианна такого не простит. Получается ты дала кличку ей, дочери знатного рода.
— С ума сошла? — Лера даже руками всплеснула. — Нашла где такое говорить. В коридоре! Она же теперь не избавится от нее!
— Ага. Тебе наверно надоело со мной возиться? — Майя осторожно поднялась с кровати и натянула платье на плечи. — Одни беспокойства.
