Совсем скоро туман исчез, небо неожиданно стало солнечным и ясным, далеко внизу между клубами тумана как морская раковина раскрылась зеленая долина. Времени впереди много, горы вокруг купаются в легком тумане, негустая растительность не заслоняет их вид. Мы молчим, иногда переглядываемся, каждый думает о своем.
Вдруг Дэни заговорил. Заговорил так, словно продолжал прерванный на мгновенье разговор, неожиданно страстно, как будто прорвалось что-то наболевшее:
- Я не первый раз в Индии, я много где бывал здесь, я часто заглядывал людям в глаза, я хотел найти ответы на мучавшие меня вопросы, но все то, что я слышал, не давало мне ни радости, ни надежды, в этом не чувствовалось никакой жизни, ничего настоящего. - Он замолчал на несколько секунд, словно взвешивая, продолжать или остановиться. - Я не могу прожить свою жизнь просто так, я не могу и не хочу этого! Я не знаю, как живут все эти люди, которые проводят в заботах или развлечениях день за днем и не мучаются поисками главного смысла своей жизни, главного содержания, того, что наполнило бы ее до краев. Я видел здесь немало людей, называющих себя Учителями, но в их глазах не было искры поиска истины, не было отчаянного стремления жить, которое я хочу найти. Если говорить в целом, то общая черта всех этих учителей - довольство, сытое довольство. А зачастую это просто бизнес или хобби. Я не мог смириться с тем, что и здесь, в Индии, я так и не нашел тех существ, которые были бы живыми носителями какого-то особенного Знания - ведущего, открывающего, рождающего заново, и я не хотел смиряться, я решил, что буду искать до последнего, ведь мне нечего терять, я не хотел ничего другого. Знаешь, я бросил свою работу. Зачем мне работа? Денег вроде хватает. Я бросил все то, чем живут мои друзья во Франции, я бросил по сути даже этих своих друзей, потому что нет между нами главного... В последние два года я приезжаю домой раз в полгода, снимаю деньги и снова еду сюда - здесь этих денег хватает с избытком, но не хватало главного - той истины, за которой я приехал. Я просто не знал, что я буду делать, если так и не найду ее...
Если бы за ближайшим поворотом тропы вдруг обнаружилось синее море, я и то была бы меньше им удивлена, чем этим страстным монологом. Дэни, казалось, уже пожалел о сказанном, ему явно неловко, и я словно в ответ тоже почувствовала неловкость, и некоторое время мы молчим, но это уже не безмятежное молчание, оно готово ужалить. Наконец, решаюсь прервать тишину и тоже что-нибудь сказать в ответ.
Люди полагают, что это они ведут разговор. На самом деле разговор ведет их, а они как лошадки, управляемые поводьями, следуют ему. Вот и я стала говорить совсем не то, что хотелось бы сказать. Говорю, что вижу, что ему неловко, что нет повода смущаться, что мне полностью понятно его стремление, что я и сама ищу истину и только затем сюда и приехала, и что мне очень симпатичны его слова и он сам... Нет, все, пора заткнуться, - достаточно напыщенности, все это не то, нет в этом никакого созвучия той симпатии, которая захлестнула меня с головой, и каждое слово уводит от этого чувства все дальше.
- Это все не то, Дэни, это гладкозвучная помойка, а не живые слова, не знаю, почему я стала это говорить. Хочу сказать совсем другое, но не знаю как.
- Майя, иногда я отчетливо чувствую, что для меня это вопрос жизни и смерти, а иногда мне кажется, что может так случиться, что я словно усну, вернусь к себе во Францию и стану обывателем, или стану обычным путешественником... - в его голосе больше нет отчаяния, скорее тревожность, словно благоговение перед теми путями, которые лежат где-то впереди и никто не знает - каковы они именно для него.
- Ты говоришь "не знал", "думал", "не мог смириться с тем, что ничего не нашел" - все в прошлом времени, а... сейчас что-то изменилось?
- Майя, - он остановился, взял мои поводья, притянул мою лошадь к своей, погладил ее морду и взглянул мне в глаза. - На самом деле я кое-что нашел в своих путешествиях, кое-что, но я чувствую, что в этом есть какой-то особый запах, запах чего-то настоящего, это внушает мне надежду, это задевает меня так глубоко, и я ... я трус, Майя, я боюсь проверить этот шанс, потому что боюсь его потерять, боюсь либо не суметь, либо, сумев, обнаружить там очередной тупик. Я хочу рассказать тебе эту историю, уже целый год я не знаю, что с ней делать, я иногда даже боюсь думать о ней, просто греюсь около... как у костра... в ней есть запах надежды, и я боюсь ее, как боятся потерять последнюю надежду. Ты мне очень нравишься, я чувствую в тебе и страсть к жизни, и холодный рассудок... и что-то еще... и у меня впервые за весь год возникло желание рассказать об этой встрече... Тебе. Тебе интересно?
