Вообще, поет он на этой записи очень хорошо. Тут вопрос только в шкале оценок. У Майка нет стальных легких, разработанных и чистых связок, идеальной дикции. Управление голосом тоже не академическое, прямо сказать, — он далеко не всегда, а вернее, почти никогда не попадает идеально в ноту и вовсе не чисто интонирует. Но для рок-музыки это не порок.
Фредди Меркьюри поет чисто и громко — и очень хорошо.
Лу Рид поет рядом с нотами — прекрасно.
Дилан гнусавит — но его голос является одним из главных голосов рок-музыки. Кстати, есть у Дилана один альбом — «Nashwille Skyline», — где он поет идеально поставленным голосом дуэтом с Джонни Кэшем. Это уже совсем не похоже на Дилана и вовсе не так интересно. Это рядовой кантри-певец. Хорошо спето, но спето совершенно обыкновенно. Не удивил.
Дон Ван Влиет, или Captain Beefheart, ерничает и кривляется — замечательно. Список можно продолжать бесконечно, и чтобы этого не делать, можно привести слова Фрэнка Заппы: «Я плохо пою. В качестве вокалиста я не прошел бы кастинг в собственную группу».
Важна общая картинка, важен контекст. Людям, которые оценивают (вполне серьезно) пение артистов, играющих и поющих рок, с точки зрения возможности вытягивания длинных и высоких нот, нужно посоветовать ходить в Филармонию, а не на рок-концерты. Это разные виды искусства, и шкала оценок академической музыки в роке не работает.
Единственное, что здесь важно, — и Лу Рид, и Майк, и Дилан, и Бифхарт — все они поют. Не бубнят текста, как русские рокеры, просто более или менее успешно болтаясь в тональности, а поют внятные мелодии, которые можно записать на ноты и исполнить в точности так, как они спеты на концерте, как звучат на пластинке. В «русском роке», за редкими исключениями, певцы не поют. Отсутствует само понятие «мелодия» в голосе. В этом главная разница между «русским роком» и вообще всей остальной музыкой мира. «Рр» атомно и позорно немелодичен. Немузыкален. И хватит — больше не буду о нем писать, зачем писать о говне, когда вокруг столько хорошего.
«Все Те Мужчины» — лучший вариант музыки Rolling Stones на русском языке. Опять-таки, без копирования — это не плагиат, это манера, стиль, способ общения со слушателем.
Еще один момент, отличающий лирику и музыку Майка от творчества всех остальных коллег и земляков, — он поет о любви, как многие, но поет о любви взрослой. Любви непривычной, несоветской. Вообще, Майк никогда не был диссидентом, внешне он был совершенно аполитичен. Что он думал по поводу политики, строя, режима — никому не известно, он никогда и нигде не высказывался на эту тему, ограничиваясь, если уж наседали журналисты, своим любимым «Мы живем в свободной стране».
Самым антисоветским, антитоталитарным из всего его творчества были, как это ни удивительно, песни о любви.
Когда Майк пел о любви, он декларировал такой немыслимый индивидуализм, какой в СССР был совершенно невозможен, он пел полное отрицание коллективного сознаниями испепелял чувство локтя, уничтожал коллегиальность, растаптывал в прах слово «мы». Он пел свое «Я».
Майк пел о том уровне отношений между мужчиной и женщиной, который не обсуждался ни в советской литературе, ни в советских песнях, ни в театре, ни в кино — нигде. Любовная лирика Майка держится на Ремарке, Хемингуэе, Чарльзе Буковски, хотя я не уверен — читал ли Майк Буковски, но этот автор удивительно резонирует своими рассказами с «любовными песнями» Майка.
Майк ухитрялся крохотными деталями быта в описании отношений показать жизнь принципиально иную, несоветскую. Сквозные персонажи его песен — Венечка, Вера — хоть и носили русские имена, вели себя совершенно не по-советски.
Герои песен Майка не были связаны никакой работой, никакими общественными обязательствами, никакой идеологией. Аполитичность Майка была настолько сильна, что отрицала наличие вообще любой идеологии — социалистической, капиталистической — любой. Героями двигали только чувства и больше ничего. И чувства эти проявлялись достаточно прямо, естественно и очень зрелищно. Неподготовленных слушателей, воспитанных как-никак на советской массовой культуре, это порой шокировало, и они обвиняли Майка в грубости, хотя никакой грубости в его песнях никогда не было. Не только цензоры, но и многие рядовые слушательницы поначалу морщились и демонстративно «не любили» Майка за его песни, носившие, между прочим, как и песни Мика Джаггера, достаточно шовинистический в отношении женщин характер.
