- Отправляйся на кухню. Скажи монаху Гуго, что это я тебя послала. Он поставит тебя мести полы и чистить сковородки. Я не потерплю в аббатстве ни драк, ни хныканья, ни перекладывания вины на других. Брат Руфус, отведи его и проследи, чтобы он точно передал мои слова монаху Гуго.
У Витча был такой вид, будто он надеялся улизнуть, но брат Руфус крепко схватил его за ухо и повел прочь.
- Пойдем-ка, малыш Витч, грязные кастрюли и мытье полов пойдут тебе на благо.
- Ой-ой-ой-ой! Пусти, верзила, - запротестовал Витч. - Ты оторвешь мне ухо!
Когда Витча увели, Констанция повернулась ко второму виновному. Джесс уже отпустила Маттимео. Мышонок стоял потупясь и от стыда ковырял задней лапой землю. Он не видел, как его мать и Констанция обменялись знаками. Василика дала свое молчаливое согласие барсучихе: Маттимео ждал серьезный нагоняй.
- Сын Матиаса Воина, смотри мне в глаза! - скомандовала Констанция.
Мышонок робко поглядел вверх и встретился глазами с темным немигающим взглядом Констанции. Все наблюдавшие стояли в полном молчании, пока мать-предводительница учила мышонка уму-разуму.
- Маттимео, уже не в первый раз у меня появляется повод для разговора с тобой. Я не спрашиваю у тебя объяснений, поскольку в данном случае не думаю, что ты способен как-то оправдать свое поведение. Витч - новенький, пришел сюда совсем недавно. А ты родился в Рэдволле и знаешь законы нашего аббатства: жить в мире с другими, никогда без нужды не причинять вреда никому, оказывать поддержку, помогать всякому и быть любезным со всеми.
Губы Маттимео задрожали, словно он хотел произнести что-то в ответ, но суровый взгляд барсучихи остановил его.
- Сегодня ты решился вступить в драку с тем, кого мы приняли как гостя в нашем доме. - Обвинительный пафос окреп в голосе Констанции. - Ты - сын моего старого друга Матиаса Воина, который сражался за то, чтобы принести мир в Страну Цветущих Мхов. Маттимео, я не стану давать тебе в наказание никакой работы. Печаль и беспокойство, которые ты доставляешь своей матери, и позор, который навлекаешь на своего отца, будут достаточным укором, который останется на твоей совести. Теперь иди и сам поговори с отцом.
Маттимео, повесив голову, поплелся прочь.
Тэсс, Тим и Сэм стояли молча. Они знали, что каждое сказанное Констанцией слово было правдой.
Взошла молодая луна. Словно недавно отчеканенная монета, она висела на густо-синем фоне полночного неба, тихого и безоблачного. Мотыльки, трепеща крыльями, тщетно устремлялись к ней вверх и обессиленно снижались кругами к устланным травой лесным подножиям. Словно вечные стражи, стояли деревья. Лишь неугомонный козодой нарушал эту темную тишь своей ночной песней.
Трехпалый бдительно стоял на своем посту. Он разглядел приближающуюся фигурку Витча и тихо свистнул.
Тот, который на самом деле был крысой-недомерком, взглянул вверх.
- Где Слэгар и все прочие? - поинтересовался он.
Трехпалый указал кончиком своего кинжала.
- В часовне. А сам-то ты что поделывал?
- Не суй нос не в свои дела, толстяк, - огрызнулся Витч и ловко проскочил мимо Трехпалого внутрь часовни.
Ласки, несколько хорьков и горностаев вповалку спали на полу. Слэгар сидел прислонившись спиной к расписной повозке. Он хмуро взглянул на Витча.
- Ты не слишком торопился вернуться. Что тебя задержало, раздери тебя клык?!
Витч устало плюхнулся на взъерошенный клок сена.
- Мытье грязных горшков и сальных сковородок, отскабливание полов и вообще тычки и затрещины, которые мне достались.
Слэгар подался вперед.
- Мне нет до всего этого дела. Я послал тебя туда с заданием. Когда начнется праздник?
- Ах да. Через одну луну, начиная с раннего вечера.
- Ладно. Ты проверил болты на той маленькой дверце в северной стене? - спросил Слэгар.
- Конечно. Я первым делом позаботился об этом. Они хорошо смазаны и подготовлены к тому, чтобы их быстро снять для бегства. Можешь получить свой Рэдволл, Слэгар. Я туда больше не пойду.
- Отчего же так, Витч? - Голос лиса был угрожающе вкрадчив.
- Уф, мне было трудновато сойти там за мышь. А этот малявка, как его бишь? Матти вроде бы, он тотчас учуял во мне крысу. Я подрался с этим врединой. Он сильный, как выдра. А потом за меня взялась большая барсучиха. Она устроила мне настоящий нагоняй. Они, видите ли, мирные жители, выпади мои зубы! Меня отволокли к какому-то старому жирному повару скрести его грязные кастрюли. Он стоял надо мной, пока я не вымазался до самого хвоста в их сальных помоях, и заставлял тереть и чистить...
