Офицер похлопал Казаркина по плечу и сказал ему по-английски, что СРТ - рыбак, что спускать бот в такой шторм с него очень сложно.
- Да,- согласился Казаркин смущенно, стыдясь за такое положение дел.Это рыбак. Это не военный пароход. Палуба низкая.
Они поняли друг друга, но Казаркин все равно был недоволен, ему хотелось, чтобы на его пароходе действовали так же слаженно и четко, как и на военном, да еще на спасателе. Раздалась команда на английском языке, и Казаркин заволновался, хотел уже прыгнуть в бот, но его удержали, стали хомутать его в спасательный жилет, а он пожимал протянутые руки и говорил:
- Пока, ребята, до свидания, гуд бай, гуд бай! Сэнкью, парни! Сэнкью вам!
Бот приспустили на талях, а потом опять поддернули наверх, Казаркин бросил туда мешок с игрушками и чемоданчик. Матросы уже сидели в боте в таких же, как и у Казаркина, красных жилетах. На СРТ видели все приготовления американцев, потому успокоились и не трогали лежавший косо на палубе бот. Все море светилось фантастическими оттенками зеленоватых и синих цветов, огня было так много, как будто здесь готовилось какое-то значительное историческое событие, вроде запуска в космос.
На СРТ кашлянули в мегафон, и оттуда донеслось:
- Хэлло! Казаркин!
"Наверное, Капитан",- подумал Казаркин и махнул на голос рукой и поудобнее усаживался в боте, готовясь мокнуть, потому что из-под носовых скул корабля взлетали, расшибаясь, волны. Еще в воздухе взревел двигатель, и бот, переждав, скользнул на скат волны и, чуть хватив черной воды, вместе с волной отвалил от борта корабля, ставшего вдруг черным и высоким. Казаркин никогда при таком волнении не ходил на мотоботе, ему не было страшно, хоть он прекрасно понимал, что дело тут очень серьезное, но думал почему-то о том, что вот глупо было бы искупаться у самого дома. Еще он подумал, что от волнения головная боль даже не замечается. Моторист отворачивал газ на всю катушку и ловко развернулся на скате волны и закончил поворот в яме, между двумя холмами - в яме было темно, а верхи волн просвечены прожекторами. Старший бота что-то кричал в мегафон, висевший у него на шее. Молоденькие парни были в боте, но они держались так уверенно, что Казаркину стало на миг приятно, что в серьезной этой переделке он в компании хороших мореходов.
Первый раз подойти к борту не удалось, они немного не успели, и фальшборт был высоко, они прошли мимо самого днища СРТ, высоко вывернувшегося в это мгновение из воды, и даже этот маленький пароход - СРТ - казался большим и высоким. Наверху мелькнули знакомые лица: Гулимов и Боцман висели над черным бортом и кричали - их не было слышно, плеснула сильная волна от борта и влетела Казаркину в лицо, он только успел крикнуть вверх:
- Эй, Федя! - и захлебнулся.
Высадка была очень опасной, это понимали и на корабле, и на рыбаке, и в боте. На судах стояла мертвая тишина, а между ними, пропадая в темноте и поднимаясь на гребень к свету прожекторов, по большой дуге двигался белый бот...
На втором заходе, почти вплотную, чуть не скребнув осевшую в волне круглую с иллюминаторами кают-компании корму СРТ, моторист впритирку подогнал бот к борту СРТ. Два матроса ухватили поданные с парохода концы, а двое с траулера поймали брошенные американца-ми петли, и все вместе навалились и прижали бот к фальшборту, к трем покрышкам, заменявшим кранцы. Казаркин без промедления прыгнул и упал на протянутые ему с палубы руки. Следом за ним полетели на палубу мешок с игрушками и чемоданчик. В это время нашла волна, и Казаркин вместе со всеми схватился за американский бот, чтобы удержать его под волной. Волна залила всех на палубе ярко-зеленой, светящейся водой. Оцепенело держались друг за друга матросы, пока волна прошла и схлынула, и тут же разом отпустили друг друга по команде из рубки в мегафон:
- Пошел! Мать вашу!
Американский бот отделился от СРТ, и в нем замахали руками.
- Все благополучно! - сказал кто-то.
- Боцман, иди на шпиль, чуть чего - бот с командой на воду,- сказал Капитан шепотом в мегафон.
- Смотрю! - крикнул Боцман. Между волн поднимался и пропадал белый бот. Отсюда американец казался гораздо меньше, вертолет на его палубе был совсем игрушечный.
