Моргон очнулся среди массы сухих водорослей, он лежал, уткнувшись лицом в песок. Он с трудом поднял голову, отплевываясь и чувствуя себя совершенно разбитым. Тело почти не слушалось его, было ватным и как будто чужим.
Белый, слово кость, берег, заваленный водорослями и выброшенными морем обломками досок, предстал перед глазами Моргона, но весьма неотчетливо. Он попытался сфокусировать зрение и понял, что второй его глаз не видит. Моргон крепко зажмурился, надеясь, что зрение вернется к нему полностью, но тут кто-то дотронулся до него со стороны ослепшего глаза.
Чьи-то руки потянули его, перевернули на спину. Моргон уперся взглядом в льдисто-голубые глаза, напоминавшие глаза дикой кошки. Лицо — или морда, — наклонившееся над ним, тоже имело странные, мало напоминающие человеческие, черты. Дополняли невероятную картину сплющенные, прижатые к черепу уши.
— Ксел! — услышал Моргон чей-то предостерегающий голос.
Моргон попытался заговорить, но изо рта его вырвался только странный хриплый звук, больше похожий на воронье карканье.
— Кто ты? Что с тобой произошло? — спросил его тот же голос.
Моргон попытался ответить. Однако голос по-прежнему не повиновался ему. В конце концов он осознал, что вовсе не может говорить.
— Кто ты?
Моргон закрыл глаза. Безмолвие вихрем кружилось у него в голове, и он все глубже и глубже погружался во тьму.
Очнулся он оттого, что кто-то поил его холодной водой. Вслепую он схватил чашу, пытаясь не пролить драгоценную влагу, и пил до тех пор, пока не перестал ощущать во рту горечь морской соли. Он снова лег, пустая посудина выпала из ослабевших рук. Лишь минуту спустя он открыл здоровый глаз.
Юноша с жидкими светлыми волосами и бесцветными ввалившимися глазами склонился перед ним, встав на колени на грязном полу маленькой комнатки. Нити на его пышном, прежде богатом одеянии истрепались и вытерлись. Лицо же хозяина комнатки, с правильными чертами, гордое и упрямое, было очень худым, почти костлявым.
— Кто ты? — снова спросил незнакомец. — Ты можешь говорить?
Моргон раскрыл рот, но не смог произнести ни слова. Мысль о чем-то очень важном ускользала от него, он никак не мог ее сформулировать. Но это, ускользающее, было чрезвычайно важным. Пытаясь сосредоточиться, он прижал ладони к глазам.
— Осторожнее. — Незнакомец отвел руки Моргона от его лица. — Похоже, что ты стукнулся обо что-то головой, и очень крепко. Да еще повредил себе глаз.
Моргон чувствовал, как незнакомец мягкими движениями промывает ему глаза.
— Значит, ты не можешь припомнить, как тебя зовут. Ты что, упал с корабля во время шторма прошлой ночью? Ты из Имриса? Или из Ануйна? Или из Исига? Ты купец? Может быть, ты с Хеда? Или из Лунголда?
Моргон молчал. Незнакомец покачал головой.
— Ты нем и необъясним, — продолжил он, — как и те полые золотые шары, которые я выкапываю на Равнине Ветров. Теперь ты можешь видеть?
Моргон кивнул, и незнакомец сел на корточки, хмуро глядя сверху вниз на лицо Моргона, как будто где-то на нем мог прочитать его имя. И тут у него словно перехватило дыхание.
— Три звезды!
Моргон поднял руку, чтобы потрогать то место, на которое смотрел его спаситель. Незнакомец продолжил тихо и недоверчиво:
— Ты даже этого не помнишь. Ты вышел из моря с тремя звездами на лице, без всякого имени и голоса, точно какое-то предзнаменование из прошлого.
Он умолк на полуслове, когда Моргон обхватил его запястье и попытался что-то спросить.
— О, я Астрин из Имриса, — продолжил незнакомец. Потом добавил небрежно, с ноткой горечи в голосе: — Я брат и наследник Хьюриу, короля Имриса. — Юноша подсунул руку под плечи Моргона: — Если ты сядешь, я дам тебе сухую одежду.
Он снял с Моргона изорванную рубаху, смыл с его тела подсыхающий песок и помог натянуть длинное черное одеяние с капюшоном из дорогой материи. Принес дров, помешал угли под котелком с супом. К тому времени, когда суп согрелся, Моргон уже уснул.
