— Если это так, то тебе должно быть стыдно, Гермиона, — серьезно сказал Гарри. Эти слова были очень неожиданными для девушки. Они очень задели ее, хотя Гермиона и не поняла в полной мере, что он хотел сказать.
— Он называет тебя грязнокровкой, — медленно проговорил Гарри, пытаясь не привлекать внимание Флитвика к их разговору. — Грязнокровкой. Утверждая, что твоя кровь полна грязи. Ты можешь жить с этим? Хорошо. А как насчет твоих родителей?
— Моих родителей? — непонимающе переспросила она.
— Да. «Кровь» также включает в себя твое происхождение. Твоих родителей. Твоих сестер и братьев. Твоих дедушек, бабушек, дядей и теть. Он утверждает, что они — куча грязи, и что твоя кровь полна этой грязи. Твоим родителям понравится, если они узнают, что являются причиной предрассудков по отношению к тебе? Что, если они узнают об этом? Они начнут стыдиться того, что не являются магами? Как они будут смотреть на тебя, храбрую Гриффиндорку, которая даже отказывается бороться?
Гермиона слушала его слова с низко опущенной головой. Они на самом деле задели ее за живое. Её трясло от ярости. Полное осознание того, что на самом деле значили все эти оскорбления, которые она чересчур долго терпела, задело ее намного сильнее, чем когда она впервые услышала их в отношении себя.
— Этот червяк заплатит за все, — буквально прошипела она. — Не могу поверить, что я позволяла себе быть настолько слепой всего лишь ради того, чтобы избежать неприятностей. Ты прав. Это дело гриффиндорской гордости. Семейной гордости. И это не пустой звук. Она основана на любви к нашей семье. Я в деле. Хотя и не испытываю особого восторга от необходимости снова красть у профессора Снейпа…
— В этом нет необходимости, — заверил ее Гарри. — Я собираюсь сделать крупный заказ в аптеке на Косой Алее, где мы покупаем ингредиенты для школьных занятий. Список будет довольно большим, так что никто и не заподозрит нас в желании приготовить оборотное зелье.
— Эта война… Гарри, мы же не будем наносить серьезный вред? — спросила Гермиона, когда немного пришла в себя и смогла взять под контроль свои эмоции.
— Ничего… постоянного, скажем так, — нейтрально ответил Гарри. — Рон, когда придет время, мне нужно будет, чтобы ты пробрался в гостиную Слизерина, пока я буду немного занят. Бери мою мантию-невидимку и следи за входом в их гостиную, когда сможешь. Узнай пароли, расписание и время, когда входом пользуется самое большое количество слизеринцев. Если сможешь, узнай, где находится вход в спальню третьекурсников. Если хотим выдать себя за них и не вызывать подозрений, нужно, чтобы мы хорошо ориентировались там.
Рон кивнул. Он был рад, что сможет помочь чем-то. Как на это ни смотри, это на самом деле важно. И он приложит все усилия, чтобы не подвести друзей.
Гарри вернулся в настоящее, к близнецам, сидящим по бокам от него в Большом зале. Он с нетерпением ждал, когда Драко появится к завтраку.
— Хотя бы намекните, что произойдет, — тихо попросил Гарри, слегка ударив под столом Гермиону по ноге, чтобы привлечь ее внимание. Рон уже был весь во внимании. Он даже замедлил процесс поглощения завтрака и выпил немного апельсинового сока.
Фред посмотрел наверх и, к удивлению Гарри, начал насвистывать мелодию старой маггловской песни. Как там она называлась? Что-то о любви…
Наконец Драко зашел в Большой Зал. Фред начал свистеть немного громче, и волосы Драко перекрасились в розовый цвет. «Точно! Любовь витает в воздухе (п.п. “LoveIsInTheAir”), в волосах, везде!» — вспомнил Гарри.
Их группа проводила Драко сдавленным хихиканьем, когда тот проходил мимо их стола, еще не зная о резких переменах в своем имидже. Например, о том, что его довольно длинные волосы приняли форму сердца. Когда он подошел к столу своего факультета, его встретили ошарашенные взгляды студентов.
— Что? У меня что-то на мантии? — спросил Драко, оглядывая себя. Учитывая цвет волос, его вопрос прозвучал настолько жеманно, что Золотое трио и Дьявольский дуэт не смогли сдержаться от оглушительного хохота. Всего через мгновение Драко поймал отражение в надраенной до блеска посуде и все понял.
