Первый мир, Мир дорог, был пронизан ими словно тело кровеносными сосудами. Спускаясь на парашюте, Алекс видел трассы широкие словно магистрали, и дороги поскромнее вплоть до едва видных в траве тропинок. Все дороги сходились, разбегались и переплетались среди огромного малопроходимого леса, рек, полей и болот.
На площади в пятьсот миллионов квадратных километров, находились города, посёлки и деревни, объединённые в государства, между которыми временами шла война. И среди всего этого мира, шлялись сотнями, претенденты в боги, искавшие своего учителя и наставника, который подскажет им путь наверх. В мир рек, где всё повторялось.
Главный вопрос, который задавал себе Алекс, состоял в том, что он очень сильно сомневался, что прям все, кто обрели эфирное могущество – вот так, взбирались на башню в сорок этажей, каждый из которых был размером с целый мир. Но ответить было некому. Даже завалящего камня с надписью не было.
Поскольку ходить пешком по такой огромной территории было плохой идеей, Алекс выкатил из Убежища тяжёлый разведывательный багги на энергомагическом приводе, и проверив в последний раз всё ли необходимое на месте, сел за руль, и сыпанув песком из-под колёс, порулил к грунтовой дороге, проходившей в ста метрах от реки.
Посещать мелкие посёлки не было никакого смысла, и он покатил по широкой трёхполосной дороге в сторону относительно крупного города, стоявшего на слиянии двух рек. Алекс полагал, что там возможно знают где живёт таинственный учитель. Ну или вообще хоть что-нибудь знают.
Машина почти бесшумно катилась по дороге, замощённой большими каменными плитами, подогнанными так точно, что в щель едва проникал кончик тонкого ножа. Такие дороги были в этом мире повсеместно, исключая совсем короткие просёлки, и тропинки.
Имплант уже собрал модель языка и надписи вдоль дороги читались как смешные подписи к картинкам. «Большие кубыри» или «Длинный хуворк». Но прогресс шёл, и всё больше слов узнавалось, и даже перекрикивающиеся возницы больших караванов вполне понятно беседовали, перемежая слова площадной бранью.
Судя по встреченным повозкам и верховым всадникам, мир ещё не освоил перемещение на машинах, но на багги народ поглядывал с умеренным интересом, словно что-то такое, или похожее уже видали. Хотя Алекса совершенно не волновало мнение аборигенов относительно его внешнего вида и транспорта. Ему здесь не жить и никакой нужды прикидываться местным жителем он не видел.
Идиллию дороги, и мелькающих окрестностей прервал бородатый мужчина с большим двулезвийным топором, одетом в грязный и посечённый кожаный доспех. Который буквально вылетел машине наперерез, когда она вышла из поворота. Рядом притулившись к обочине стояла крытая повозка, из которой вытаскивали девушку и двоих детей, а на камнях лежало окровавленное тело, видимо кучер.
– Что надо? – Спросил Алекс кладя руку на автомат закреплённый в салоне. Точнее произнёс он «хува керос» но, благодаря эфирному импланту, голова уже воспринимала аранти, как родной язык.
– Вылазь. Здесь земля барона Большегорова. Надо платить.
В этот момент люди досматривавшие карету, что-то спросили у девушкы, и видимо не услышав нужного ответа, с размаху зарядили ей оплеуху, от которой та, рухнула на землю, а мальчишка что-то негромко сказал, и ему тоже досталось кулаком, от чего парень отлетел к карете, и ударившись головой, стёк вниз.
– Охренели совсем. – Алексей, одним движением вышел из машины, и пробив с левой в заросшее щетиной лицо, вскинул автомат к плечу. Короткий перестук парострела, прервал жизни ещё троих, а когда в кустах звонко тенькнул арбалет, он легко уклонился, и залил пулями куст, где прятался стрелок.
Выплеснув сторожевое плетение, он проверил нет ли живых в округе, но всё было тихо, кроме девушкы которая сидела у кареты прижимая к себе детей.
– Сударыня. – Алексей, коротко поклонился. – Могу ли я чем-то помочь?
– Увези детей! – Выкрикнула дама, толкая мальчишку лет десяти, и девочку лет шести к Алексею.
– Это ещё зачем? – Сказать, что он удивился, значит ничего не сказать. В его картине мира такое действие было совсем из ряда вон выходящим.
