Время, как изощренный садист, медленно ползло, позволяя Жене вдоволь "насладиться" ожиданием. Не зная чем занять себя, девушка попыталась включить телевизор, огромный экран которого уныло смотрел на нее из угла комнаты. Но, судя по всему, Энни не интересовалась программами телепередач, так как ни одной антенны в ее доме не оказалось. Противное шипение и волнообразная рябь на экране - это было все, чего удостоилась Женя, нажав кнопку на пульте дистанционного управления. Одарив телевизор укоризненным взглядом, девушка выключила его и вновь забралась на диван, кутаясь в мягкий плед по самый подбородок. Там она и просидела, погруженная в водоворот своих малоприятных размышлений до девяти часов вечера, когда наконец вернулась Эн.
- Я все уладила, Женечка, - заявила она, ослепительно улыбаясь с порога комнаты. - Скоро твои документы будут готовы, и ты сможешь отправиться в приятное путешествие. Вот увидишь, тебе это даже понравится!
- Куда? - бледные губы собеседницы изобразили слабое подобие ответной улыбки, которая больше походила на кислую, вымученную гримасу.
- В одну очень красивую европейскую страну, - Энни загадочно улыбнулась и, подмигнув ей, продолжила, меняя тему: - Тебе нужно подкрепиться, дорогая. Ты слишком бледна и расстроена. Я приготовлю коктейль.
- Нет, - Женя отрицательно покачала головой, - я вряд ли смогу что-нибудь сейчас пить. Спасибо.
- Сможешь, - светлые локоны собеседницы красиво качнулись, когда она, резко повернувшись на месте, стремительным шагом отправилась в кухню, на ходу проговорив: - Ты ведь не хочешь, чтобы живот вновь напомнил о себе резкой болью?
Женя не нашлась, что возразить на такой веский довод, она лишь обреченно хмыкнула и рассеянно пожала плечами, мысленно готовя себя к приему излюбленного напитка Эн, который та, не шутя, считала панацеей от всех бед. Молча сидя напротив, Энни внимательно следила за тем, чтобы Женя выпила весь коктейль до дна, потом она взяла из ее рук пустой стакан и, окинув девушку пристальным, оценивающим взглядом, сказала:
- Ты, главное, не волнуйся, дорогая, - ярко накрашенные губы женщины сложились в странную улыбку. - Все будет так, как должно было быть. Такова жизнь…
Последние слова ее смешались во внезапно закружившейся голове Жени с ворохом каких-то непонятных глухих звуков и потерявших четкость образов, рождавших в помутившемся сознании девушки невообразимый хаос. Внезапно все оборвалось, и вокруг воцарилась полная темнота, а вместе с ней пришла и долгожданная тишина, в которую со звоном упала и тут же погасла единственная здравая мысль: "Меня отравили".
Глава 31 Живая кукла.
С трудом подняв тяжелые веки, Женя тут же опустила их снова, ослепленная фарами встречного автомобиля. Голова ее кружилась, левая рука ныла, а по всему телу неприятной ледяной волной разлилась противная слабость. Сон все еще держал девушку в своих вязких объятиях, не желая возвращать ее измученное сознание к реальности. Сделав над собой титаническое усилие, Женя открыла глаза и испуганно огляделась. Она сидела в просторном салоне чьей-то чужой машины, которая на большой скорости мчалась вперед навстречу мелькавшим по обочинам дороги деревьям. Кругом было темно, лишь подсвеченные циферблаты приборов излучали тусклый голубоватый свет, от наблюдения за которым на душе становилось холодно. Несколько секунд девушка сосредоточенно разглядывала профиль человека, сидящего за рулем. Наконец она узнала его, и от этого все внутри нее сжалось, а на приоткрытых бледных губах замер немой крик, озвучить который у Жени не хватило ни сил, ни голоса.
Почувствовав ее взгляд, Стикс обернулся.
- С пробуждением, - сказал он тихо и улыбнулся.
- Сволочь, - сквозь зубы процедила она, обретя наконец дар речи.
- Кто? Я? - его брови чуть заметно поднялись.
- И ты тоже, - Женя чувствовала, как внутри нее закипает ярость. - И твоя подруга.
- Моя подруга? - он был явно озадачен. - Хм… а, ты, наверное, имеешь в виду Энни.
- А что, есть и другие?
- Не знаю, у меня нет, - его губы растянулись в улыбке, а глаза, обращенные на нее, загадочно сверкнули. - Да и Эн не моя подруга, а твоя. Лучше надо было выбирать себе друзей, Евгения. Знаешь, за сколько она тебя продала?
