– Дайте же мне мой топор! – бессильно ревел с носилок Гшарг. – Дайте мне мой топор!
– Уймите его, иначе я сам перережу ему зеленую глотку! – закричал главный охотник, отсекая голову очередного мертвеца, скрестив мечи, точно огромные ножницы.
– Слепень, верни нам оружие! – прокричал Логнир. – Мы не сбежим, даю тебе слово! Они же нас просто растерзают! Вас очень мало!
Предводитель Черных Плащей на миг задумался, после чего одним мечом разрубил веревки, а второй швырнул бывшему сотнику. Тот помог развязаться остальным. Охотники на ведьм в промежутках между очистительным упокоением мертвецов вооружили своих неожиданно ставших соратниками пленников.
Логнир еще никогда не сражался с умертвиями, ему не доводилось ощущать их мерзкий запах, глядеть в неживые, затянутые поволокой глаза. Хранн уберег... Теперь же он рубил их мечом церковников, и от малейшего соприкосновения освященного металла с полуистлевшей плотью на каждом из неупокоенных оставался горящий шрам. Воздух наполнился потусторонним ревом десятков мертвых глоток, и бывший сотник с головой нырнул в сражение. В ушах застыл лишь свист его меча, а перед глазами вставали все новые враги.
– Постойте! – вдруг прохрипел неугомонный Гшарг со своих носилок. – Вы слышите этот шум?
– Нам сейчас не до бредней тупоумных раненых орков! – выдохнул Слепень, с размаху ткнув в пустую глазницу ближайшего мертвеца острую оконечность гарды.
– Болван, орки слышат намного лучше каких-то вырядившихся в шляпы сумасшедших людишек! – в ответ рявкнул морской вождь.
– Да! – воскликнула вдруг Гарра, отрубая голову зомби топориком. – Какой-то шум! Это не нежить! Там! – Она ткнула пальцем в небо над головой.
Спустя несколько мгновений все сомнения развеялись. В небе, во тьме, не показываясь на свет, кто-то мельтешил, с назойливым шумом хлопая перепончатыми крыльями. Сотни, нет – тысячи маленьких красных глазок кроваво блестели над головой, выглядывая из ночи. Черные перепонки были повсюду, словно живая траурная драпировка, наброшенная на людей и орков, словно сеть на пленников. И со всех сторон зазвучал, все усиливаясь и множась, один и тот же непрекращающийся визг, от которого начинали дико болеть уши, а голова была готова разорваться на части.
– Факел мне! – рявкнул Слепень, и один из его помощников тут же передал ему вычурный факел, резная рукоять которого была выполнена в виде объятой пламенем ведьмы. Белый огонь лишь немного рассеивал тьму, поэтому невозможно было как следует рассмотреть, что творится над головой.
Нежить тем временем и не думала ослаблять натиск. Логнир, орки и охотники на ведьм дрались вокруг носилок с Гшаргом и затевающим что-то Слепнем.
Предводитель охотников на ведьм упер меч острием в плиту, клинок встал ровно, будто и не нуждаясь ни в чьих руках. Он легонько подрагивал и едва слышно звенел.
Человек в шляпе с алым пером вскинул факел и опрокинул себе в рот содержимое пузатой фляжки, из которой он еще недавно поливал восставших из забвения мертвецов. После этого он просто выплюнул всю воду на огонь.
Струя пламени осветила сотни маленьких летучих мышей. В следующую секунду от десятков из них ничего не осталось, даже пепла. Они сгорали, не успев даже взвизгнуть, не то чтобы улететь прочь. Их крылья опалялись, а безумные, алчущие крови взгляды терялись в пламени. Слепень поливал огнем небо вокруг себя, как какой-нибудь дракон. Маленькие крылатые враги испепелялись за мимолетные доли мгновения – как и зомби, они боялись огня, а от пламени, соединенного еще и с таинственным зельем Слепня, им не было спасения. Нетопыри с испуганным визгом разлетелись прочь в разные стороны, но Логнир боялся, что ненадолго.
– Никогда не знал, что святая вода обладает подобным свойством, – не прекращая вертеть перед собой мечом, нервно расхохотался Логнир.
– Наш дорогой Слепень проходил обучение у цыган и бродячих скоморохов! – поддержал товарища Лэм. – Они вот так же плюются в честной народ пламенем.
– Все, хватит! – Охотнику на ведьм было не до смеха. – Зомби становится все больше и больше, если вы не заметили.
– И что же ты предлагаешь? – спросила Гарра, отбрасывая от себя слишком ретивого мертвяка древком топорика.
