Фоска внезапно оборвала свой монолог. У нее перехватило дыхание. Алессандро медленно поднялся.
– Что с вами, Фоска? Она, моргая, смотрела на него.
– Я… я не знаю, – произнесла она дрожа. Фоска прикрыла лицо руками. – Не знаю, что со мной!
Он отвел ее руки вниз и указательным пальцем поднял подбородок.
– Вы начинаете меня любить, – изумленно произнес Алессандро.
Она откинула голову назад.
– Нет! Я ненавижу вас! Ненавижу так, как ненавидела всегда! Даже больше!
– Пожалуй. Иначе не накинулись бы на меня, не позволяя сказать ни слова.
– Дайте мне уйти! – Она вырвалась из его рук. Ее щеки пылали, а глаза наполнились слезами. – Я ненавижу вас, Алессандро Лоредан! Я…
Фоска зажала руками рот и выбежала из комнаты. Дверь с грохотом захлопнулась за ней. Целых две минуты Лоредан стоял неподвижно как каменный столб. Потом стряхнул с себя оцепенение и попытался продолжить паковать и сортировать вещи. Но все валилось из его дрожащих рук. Он споткнулся о край ковра. Он не мог собираться, не мог думать.
«Черт с ней!» В приступе гнева он ударил ногой кресло, вылетел из комнаты и распахнул дверь в ее спальню. У своей кровати она оставила зажженную свечу. Ее одежда была разбросана по ковру. В комнате стояла тишина, и было слышно лишь потрескивание затухающего огня в камине.
Алессандро закрыл дверь и запер ее на ключ. Потом сорвал с себя одежду и бросил ее ворохом рядом с ее. Он приблизился к кровати Фоски и остановился над ней. Она натянула до подбородка покрывало и отвернулась. Алессандро почувствовал, что она не спит. Он схватил покрывало и отбросил его прочь. Она лежала нагая.
Фоска повернулась, волосы медно-красным водопадом разметались по подушке. Она лениво потянулась, улыбнулась Лоредану.
– Долго же вы сюда добирались.
– Ну и сука же вы, – на одном выдохе произнес он и бросился на нее. Она тихо смеялась, пока смех не перешел в слабые стоны наслаждения.
Когда все закончилось, она заговорила:
– Я рада, что храбрость не является вашим убеждением. Я уже подумала, что вы собираетесь ждать сто лет.
– Если вам так не терпелось, могли бы сами прийти ко мне, – сердито сказал он. – Не надо вынуждать меня идти на компромисс со своими принципами.
– Да, я поступила именно так. Забавно! – Она поцеловала его.
– Очень хорошо, что вас не было рядом в тот момент, когда сатана соблазнял Христа, – заметил Алессандро.
– Ну вот, опять считаете себя лучше Бога, – вздохнула она. – О, дорогой. Я действительно не хотела влюбляться в вас. Это была лишь игра, летнее безумие.
– А я хотел, чтобы именно так и случилось, – сказал он с усмешкой. – Берите пример с меня. Я шел к этому двенадцать лет.
– Но вы приготовились пожертвовать мной ради Республики, и я собираюсь влюбиться в кого-нибудь другого. Я уже выбрала.
– Забудьте о нем. Я собираюсь жить долго и иметь кучу детей.
– А как же ваши планы? Венецианская честь?
– Я отобью наступление французов, захвачу в плен Бонапарта, потоплю их корабли и уничтожу их армии. Я легко это сделаю, потому что вы любите меня.
– Так, значит, то был обман? – подозрительно спросила она. – Вы все задумали, чтобы вынудить меня признаться в своих чувствах?
– Нет, Фоска, – серьезно сказал он. – Я не надеялся, что вас это заденет. Признаюсь, я устал. Устал от ожидания любви, которая не приходила. Честно говоря, устал от воздержания. Я не собирался вести жизнь священника.
– Вы всерьез, Алессандро? Отказались от всех своих любовниц ради меня?
– От всех. Начиная с той ночи, когда вы пришли ко мне в «казино». Я поступил так, чтобы доказать вам – и себе, что я действительно способен уважать свою жену. Это было нелегко. Сегодня я ощущаю себя старым, несостоявшимся и нетерпеливым. И я решил попробовать блеск славы.
– Но я разубедила вас! – воскликнула она счастливо.
– Нет. Я сказал вам, Фоска, что я все-таки должен совершить то, что задумал. И сделать это ради себя самого, ради Венеции, а также ради вас.
– Нет, только не ради меня!
– Да, – твердо сказал он. – Клянусь, что я буду осторожен. Давайте больше не спорить. Прошу вас. – Он прижался к ней. – Я так люблю вас.
– А я… Пока не могу сказать этого.
