Маска смерти - страница 24

— Будьте осторожны, инспектор, — засмеялся Фледдер, — не то комиссар создает специально для вас новую группу по борьбе с мелкими воришками.

— Никакие запреты, — мрачно произнес Де Кок, — не помешают мне заниматься расследованием, которое я начал. К тому же я предпринял такие шаги, что отступать уже поздно.

— Что вы хотите этим сказать?

Старый следователь ответил не сразу. Порывшись в карманах брюк, он вытащил стальное колечко с двумя ключами и потряс ими перед глазами у Фледдера.

— Это значит, что мы получили доступ в квартиру Розалинды ван Эвертсоорд!

— Откуда у вас ключи?

Седой сыщик улыбнулся.

— Мне передал их Рихард Недервауд. Я спросил, нет ли у него случайно ключей от квартиры его подруги и не заходил ли он туда после исчезновения Розочки. Этот верзила разрыдался как младенец и сказал, что в квартиру ее не заходил, и вручил мне эти ключи.

Фледдер понимающе подмигнул.

— А что вы надеетесь найти в ее квартире?

— Честно говоря… — Де Кок спрятал ключи в карман, — сам не знаю… и все же нужно хорошенько осмотреть эту квартиру, может быть, удастся обнаружить какие-то детали, которые доказывают, что Розалинда ван Эвертсоорд после посещения больницы Южного Креста была еще жива.

Молодой следователь повеселел.

— Вот было бы здорово! Вы рассчитываете получить какие-то новые доказательства?

— Могли остаться прощальные письма, написанные ею перед смертью…

— Прощальные письма? — удивленно спросил Фледдер. — Но ведь подобные письма обычно пишут самоубийцы.

— И что из этого следует?

— Вы хотите сказать, Де Кок, что Розалинда ван Эвертсоорд покончила с собой? — Молодой следователь поежился.

Де Кок выпятил нижнюю губу.

— Пока в этом деле мы бредем в потемках, а значит, не исключена и такая возможность…

— Но человек, который решил покончить с собой, вряд ли обратится за помощью в больницу…

Де Кок провел ладонями по лицу.

— А если решение пришло потом?

Молодой помощник с ужасом взглянул на инспектора.

— Эт-то, — заикаясь произнес он, — вполне возможно… В больнице Розочка узнала, что у нее какая-то страшная болезнь, и решила покончить с собой… потому и нырнула вместе со своей машиной в канал…

Фледдер проехал в дальний угол автомобильной стоянки и поставил свой «фольксваген» в укромное место, заслоненное от посторонних глаз пышным кустарником. Выключив мотор, он выскочил из машины. Де Кок с трудом поспевал за ним.

Задрав головы, они оглядели фасад многоквартирного дома «Пюрмер», окруженного зеленым кольцом деревьев. Веселые балкончики придавали зданию нарядный вид.

Фледдер указал рукой на дверь.

— Если мы получим доказательства, что Розалинда ван Эвертсоорд после посещения больницы Южного Креста еще некоторое время была жива, нам придется принести свои извинения доктору Ван Беммелену и его сотрудникам за доставленные неприятности.

— Зато у меня свалился бы с сердца камень

Де Кок удивленно вскинул брови.

— Это почему же?

— Во-первых, — Фледдер принялся загибать пальцы, — подтвердится мое предположение, что больница Южного Креста не имеет к этому делу никакого отношения, во-вторых, если выяснится, что Розалинда ван Эвертсоорд не покончила с собой… мы начнем собирать улики против Рихарда Недервауда.

Де Кок внимательно слушал его.

— Ах, значит, ты все-таки не допускаешь версию ее самоубийства?

Фледдер покачал головой.

— Я хорошенько еще раз все обдумал. Если бы врачи в больнице установили, что Розалинда ван Эвертсоорд серьезно больна, нам стало бы об этом известно, и не было бы никакой необходимости устраивать очную ставку. Этот Рихард Недервауд все выдумал — от начала до конца. Розочка никогда не была в больнице Южного Креста, и этот туповатый верзила просто-напросто водил нас за нос. — Он помолчал, покусывая нижнюю губу. — Хотя сдается мне, Де Кок, вы думаете совсем иначе. Что же касается меня, то я уверен: Рихард Недервауд сначала утопил Розочку вместе с ее машиной, а потом заявился в полицию и рассказал свою сказочку о поездке в больницу.

Де Кок, не отвечая ему, решительно захлопнул дверцу машины и направился к подъезду. Фледдер молча шагал рядом.

Они вошли в просторный вестибюль, где царила прохлада. Справа возле стены стоял запущенный аквариум, полный скользких зеленых водорослей. На Левой стене блестела длинная металлическая табличка с черными кнопками и фамилиями жильцов.