Вернувшись к прежней позе, Уайэт скрестил чрезвычайно длинные ноги. Мое внимание во время этой процедуры привлекла модель его обуви. Каблук висящего в воздухе правого башмака поражал толщиной. Ни для кого не тайна, что мужчины маленького роста всеми правдами и неправдами, в том числе и высокими каблуками, стремятся добавить себе ложно понятой мужественности. Но в Уильяме Уайэте и без того не менее шести футов росту!
От размышлений на темы ложно понятой мужественности и неумеренно высоких каблуков меня отвлек голос мистера Уайэта.
— Вам, мистер По, возможно, известно, что, как и у иных, мне подобных, у меня весьма слабое зрение. Читать долее нескольких минут я не в состоянии, начинается резь в глазах, текут слезы… Частичное решение проблемы — молодой Гаррисон, младший клерк юридической конторы. Парень сообразительный, весьма толковый. Он приходит ко мне вечерами и читает вслух. Иной раз что-нибудь художественное, иногда периодику. Не так давно он принес с собой «Бродвейские ведомости» с вашей статьей о почерковедении и анализе почерков.
— Теперь мне понятны ваши намерения, — заметил я.
Статью, которую упомянул мой гость, я написал в связи с новомодным увлечением граждан нашего города — наиболее состоятельных граждан — консультациями так называемых «графологов», берущихся по росчерку пера, по образцу почерка вызнать всю подноготную писавшего: его характер, образ жизни и даже предсказать судьбу. Приводя простые и логичные доводы, я не оставил камня на камне от шарлатанских притязаний, показал, что все эти «эксперты» на деле стоят не больше, чем цыганки-гадалки.
Далее я проиллюстрировал их мошеннические махинации информацией о работе подлинных графологов-специалистов, которые на основе объективных научных методов отличают почерк одного человека от почерка другого. В качестве примера я привел случай обнаружения подделки путем поэлементного сравнения двух образчиков на первый взгляд совершенно идентичных документов.
— Вы хотите, чтобы я определил подлинность вашего таинственного документа.
— Совершенно верно. Я не могу показать вам весь документ, но из вашей статьи можно сделать вывод, что для анализа достаточно его малой части.
— Да, вы правы. Абсолютно необходимо, однако, иметь для сравнения второй образец почерка, подлинность которого несомненна.
— К счастью, я обладаю подлинным письмом того же лица, мистер По. Подлинность его не вызывает сомнений.
— В этом случае я не вижу причин для отказа, — решил я. — Разумеется, если время позволит. Работы много, знаете ли…
— Разумеется. Вполне понимаю ситуацию. И готов соответственно вознаградить ваши усилия. Сумма в сто долларов вас устроит?
Сказать, что услышанная цифра меня ошеломила, будет явной недооценкой моего состояния. Мне понадобилось мобилизовать все самообладание, чтобы не выдать изумления. Изобразив на лице то, что я старался выдать за спокойное равнодушие, я беззаботно провозгласил:
— Эта сумма ни в коем случае не кажется мне неразумной. Для человека интеллектуального склада, однако, решающим мотивом являются не деньги сами по себе. Гораздо важнее, насколько поставленная задача отвечает нравственным и интеллектуальным критериям, стимулирует работу ума. В этом отношении ваш случай не вызывает никаких возражений. Итак, я согласен.
— Превосходно, — улыбнулся Уайэт. Даже зубы его поражали неестественной белизной. Он поднялся и взял шляпу. — Не буду более занимать ваше время. — Сунув руку в карман, он извлек оттуда небольшой кожаный бумажник, из которого вынул визитную карточку. — Здесь мой адрес. Скажем, завтра в семь вечера, устроит вас?
Приняв карточку из длинных, сужающихся к ногтям пальцев, я бегло просмотрел ее и кивнул.
— Отправлюсь к вам прямо из редакции. — И мы направились к выходу, где на прощание пожали друг другу руки.
Разные ситуации возникают при общении людей, но одна из наиболее неловких, без сомнения, та, когда гость, уже простившись с хозяином, вдруг затрагивает совершенно новую тему. С такой ситуацией я и столкнулся, провожая Уайэта. Сердечно попрощавшись со мною, он вдруг прищурился и спросил:
