«Бэха» ждала на парковке перед банком. Макс сел за руль, завел двигатель. И пока ехали, не лихачил, как вчера, держался в правом ряду и помаленьку вводил Илью в курс дела. В основном рассказывал о сотрудниках, кто кому друг или враг, советовал держаться от всех подальше и слушать Артемьева, с остальными не связываться и вообще общаться поменьше.
— Гадюшник, — подвел Илья итог, Макс кивнул и остановился перед «зеброй».
— Гадюшник, — подтвердил он, — еще какой. Одна Кузнецова чего стоит. Ну, та баба, что сейчас меня у лифта подловила, — пояснил он.
— Чего ей надо? — спросил Илья. Эта встреча не шла у него из головы — уж больно странно выглядела эта Лариса Дмитриевна, которая больше походила не на банковского работника, а на блаженную фанатичку, что наводило на мысль о ее не совсем крепком душевном здоровье. Однако Макс отмахнулся и тронул машину с места.
— Да ерунда какая-то, — пробормотал он, — это наш старший экономист. Почти два месяца за мной ходит как приклеенная. Я ее в кабинет к себе пускать запретил, так она меня в коридоре караулит. Все помощь какую-то просит, якобы только я ей помочь могу.
— Может, влюбилась? — предположил Илья. Макс перекрестился, сплюнул через левое плечо и перестроился в левый ряд.
— Да черт с ней, не обращай внимания, — перевел брат разговор на другое. — Платят у нас хорошо, даже очень, через годик тебя на зама Феликсу подтянем, потом сам рулить будешь.
«Это вряд ли», — подумал Илья, глядя на столицу из окна машины. Он уже решил для себя — год. Ровно год, начиная с этого самого дня, и ни часом больше он в банке не останется. А пока надо потерпеть — и Макса подставлять незачем, и деньги нужны, «Тойоту» опять же надо ремонтировать. А год — это недолго, можно и потерпеть.
Зато квартира понравилась: чистая светлая однушка на третьем этаже старого дома с толстыми стенами, высокими потолками и окнами, что выходили во двор-колодец. На дне «колодца» стояли машины и росли клены, уже начинавшие желтеть, асфальт блестел от дождя. Мебель в квартире была старая, монументальная, еще с советских времен, но это роли ровным счетом никакой не играло. Бытовая техника была поновее, Илья все осмотрел под руководством невысокого седого мужика — хозяина квартиры, забрал ключи. Сторговались по-божески, почти в половину от стоимости обычной аренды, причем Илья подозревал, что Макс уже отдал большую часть. И только собрался поговорить с ним по душам, как брат с приятелем вышли в коридор, пошептались там о чем-то, и хозяин квартиры, как и обещал, удалился.
Макс выпил воды из-под крана, направился в коридор, но Илья загородил брату дорогу. Тот со своей необидной и лихой усмешкой глянул Илье в глаза, уперся кулаками в бока: давай, бей, мол, я не сопротивляюсь. Он так всегда делал, понимая свое превосходство или возраст, давая младшему фору, что Илью злило донельзя и обезоруживало. Вот и сейчас он отступил, выругался негромко и сказал:
— Макс, зачем? Я сам заплачу, когда заработаю. Я тебе снова должен. Вот и кто ты после этого?
— Заработаешь, обязательно заработаешь, — серьезно сказал Макс, — миллионер ты наш. Отец деньги дал, просил тебе не говорить, но я сказал. С ним и разбирайся, а я пошел, завтра рано вставать. И да — Артемьев просил передать, чтоб ты завтра к обеду приходил, раньше он занят, не до тебя. Все, пока.
Так просто ему отвязаться не удалось. Илья пошел следом, намереваясь и проводить брата, и заодно пройтись, подышать свежим воздухом. Отчего-то оставаться одному в чужой квартире ему было невмоготу, да и поесть не мешало бы, а для начала надо найти поблизости магазин. Вышли из подъезда, постояли под мелкой моросью, глядя на двух черных с подпалом такс, что носились по газону. Носились так забавно и самозабвенно, что настроение поднялось само собой при виде беззаботно играющих псов. Их хозяйка, строгая брюнетка лет тридцати, кое-как переловила собак, посадила на поводки и повела к третьему подъезду. Макс посмотрел ей вслед, кивнул, сказал шепотом:
— Оп-па, а я и не знал, что тут такие красотки живут. Ты не теряйся, не теряйся. — Он легонько двинул локтем Илью по ребрам и сел в машину, завел двигатель. Илья показал брату кулак, тот отмахнулся, поправил зеркало заднего вида и поехал к выезду на проспект, повернул к арке и уже почти пропал в ней, как слева что-то мелькнуло, так быстро, точно звезда упала. Багровая искра летела сверху вниз, Илье даже показалось, что он слышит тихий свист. Мелькнула, и пропала за кормой «бэхи», секунду или две ничего не происходило, а потом грянул взрыв. Машина подпрыгнула на месте и загорелась, пламя охватило в момент, поднялось столбом, загудело, и тут рвануло еще раз, на асфальт полетели осколки — это лопнули стекла. Огонь поднялся почти до второго этажа, раздался чей-то крик, потом вой сигнализаций припаркованных рядом машин, «бэха» плюхнулась на брюхо — ее покрышки уже сгорели, точно облитые бензином. Да не точно, а так оно и было — это рванул бензобак, полный, как запомнилось Илье, когда он смотрел на приборную панель, топлива было много, и гореть оно будет долго.
