– Насекомые такие?
– Ох, темнота! Сколько, ты сказал, тебе лет? Семь? А про «кузнечиков» не знаешь! Позор! Каждый уважающий себя мальчишка из любого Великого дома должен в этом возрасте иметь «кузнечиков». Вот, держи, дарю! Нет, ну, точнее, не дарю, а даю попользоваться. Но надолго. Но я буду их у тебя брать, когда они мне понадобятся, сразу предупреждаю! Я очень часто буду их у тебя брать. Засунь в башмаки… Да не внутрь, мешать будут – просто вставь под шнурки. Да, вот так. Ну а теперь попробуй попрыгать!
Это было что‑то колоссальное! Своне подпрыгнул всего лишь чуть‑чуть, но взлетел при этом почти до самого потолка! Следующий прыжок был посильнее, и мальчик подскочил уже не почти, а точно до потолка, о который пребольно ударился макушкой. Сперва Своне хотел было захныкать, но потом передумал, потому что прыгать на «кузнечиках» было куда интереснее, чем хныкать. Эти «кузнечики» оказались замечательным артефактом, увеличивающим во много раз силу прыжка! Но комната Своне явна была слишком тесным полигоном для испытания этого веселого артефакта. Совершенно позабыв о своем новом друге Кареле, мальчик гигантским прыжком подлетел к двери комнаты, распахнул ее и поскакал по гостиной. Та была куда просторнее. Через несколько секунд масан, оставшийся в комнате Своне, услышал страшный грохот и звон бьющегося хрусталя. Карел почел за благо не искушать судьбу и мгновенно скрылся в привычном уже своем убежище – в шкафу.
Послышались шаги Своне. И его растерянный голос:
– Карел! Ты где?
– Где‑где! Где обычно. Что ты там натворил?
– Я нечаянно. Я… Понимаешь, я прыгал и случайно сбил наш большой канделябр… Вот мне теперь влетит‑то!
– Ничего. Не бойся. Скажешь – тренировался в прыжках, занимался спортом. Твои родители должны одобрять такие занятия.
И тут в комнату вошел папа мальчика – рыцарь‑мститель Клаас Ван Тесон, собственной персоной. Как на беду, папа был дома и, конечно же, услышал грохот. Своне пытался объяснить, что он тренировался в прыжках, но, услышав слово «прыжки», папа тут же подозрительно уставился на башмаки мальчика. И, конечно, сразу разглядел «кузнечики».
– Откуда у тебя эта пакость? Впрочем, понятно откуда. Разве я не запрещал тебе что‑либо покупать у мальчишек‑шасов?
– Я не покупал. Мне это подарили.
– Своне! – серьезно сказал папа. – Это, конечно, очень хорошо, что ты не умеешь врать. Но пойми, юный рыцарь не должен даже и пытаться врать! Рыцарь должен мужественно отвечать за любые свои поступки. Ну зачем ты пытаешься рассказывать мне сказки? Подарок! Где это слыхано, чтобы шасы что‑то кому‑то дарили?
– Это не шасы. Мне это подарил Карел.
– Какой еще Карел?
– Просто Карел. Карел, сын тьмы.
– Так. Герр Ван Тесон младший! Если вы не хотите получить трое суток домашней гауптвахты, предупреждаю в последний раз: хватит рассказывать отцу небылицы! Сегодня без сладкого и без сказки на ночь, – холодно закончил рыцарь Ван Тесон старший и вышел из комнаты.
Из шкафа высунулась голова вампира Карела.
– Клянусь вашим Карфагенским амулетом, ну ты и идиот, парень! Зачем ты рассказал про меня?!
– А что мне оставалось делать?! Папа спросил: «Откуда артефакт?» Что я мог ответить? Рыцарь не должен врать.
– А нет ли у вас в уставе вашего Ордена какой‑нибудь статьи, вроде того: «Рыцарь не должен быть лохом»? Понимаешь ли ты, что если обо мне узнают, нам запретят встречаться, и мы не сможем играть? Ну ладно. К счастью, я гляжу, уже стемнело. Я могу идти домой. Счастливо оставаться!
– Постой! – от обиды Своне чуть не заплакал. – Карел! Ну я не хотел, правда! А ты еще когда‑нибудь придешь?
– Посмотрим, – проворчал вампир. – Ну все, пока! Засиделся тут с тобой, понимаешь… Да… А, впрочем, ведь мы еще не закончили с «бродячим огоньком»! Давай закончим. Только возьми уже себя в руки, наконец, и сосредоточься как следует! Всю ночь я тут с тобой сидеть не собираюсь.
Если сильно захотеть, сосредоточиться и очень постараться, то многое можно сделать! Минут через пятнадцать Своне соорудил вполне приличный «бродячий огонек». Да такой, что на пару с «огоньком» сотворенным Карелом, они излучали столько света, что вампир даже недовольно поморщился.
