– Идти куда глаза глядят. Вернее, куда можно будет идти. Куда нас пустят. И не дай бог, чтобы нас просто вынудили ходить по кругу.
– Да уж, перспектива… – протянул Свен.
– Слушай, а есть тебе, случайно, не хочется? – внезапно спросил ареолог.
– Случайно – нет. И пить не хочется. Хотя от пива бы не отказался – душновато здесь.
– Есть не хочется… Пить не хочется… И отлить не хочется… А ведь мы тут находимся уже довольно долго. Марсианская машина работает, Свен, время тут замедляется, и основательно замедляется. Судя по всему, машина эта тормозит и наш метаболизм. И дело здесь не в повышенной гравитации – при таком замедлении нас бы уже расплющило в лепешку. Тут что-то иное, какой-то иной принцип.Может быть, более плотно упаковываются сами кванты времени. Или что-нибудь в этом роде…
– Я же говорю, ты кладезь идей, – усмехнулся пилот.
Алекс взглянул на него:
– Свен, сейчас я тебе не начальник. Приказывать не буду, просто посоветую: поменьше резких движений и постарайся держаться подальше от стен. А впрочем, – тут же добавил он, – у меня нет никакой уверенности в целесообразности этих советов. Может быть, тут следует поступать как раз наоборот.
– Господь все видит, все про нас знает и все давным-давно решил, – рассудительно сказал Торнссон. – Остается надеяться на то, что его решение – в нашу пользу. Право, ему не стоило направлять меня на край света, чтобы прихлопнуть вот тут, в этом ангаре. Гораздо проще было бы сделать это на Земле.
– Не дано нам знать о замыслах Господа, – в стиле заправского проповедника изрек Алекс Батлер. – Пошли, Свен.
…Медленно и осторожно пройдя с полсотни шагов по неширокому коридору, ступая след в след – ареолог впереди, пилот сзади, – они обнаружили, что пол постепенно понижается.
– Я бы предпочел наткнуться на ступени, ведущие вверх, – заметил Торнссон. – А так и в самое ядро можно угодить.
– Следует довольствоваться тем, что имеешь. – Батлеру, видимо, понравилась роль проповедника. – Тогда и другое придет. В этих толщах великие жрецы вполне могли пережить космическую бомбардировку.
Коридор изогнулся закругленным поворотом, потом еще одним. Вокруг по-прежнему было тихо, и эта неживая тишина прессом давила на психику.
– Черт, мне начинает казаться, что за нами кто-то крадется, – нервно сказал Торнссон, когда позади остался еще один поворот.
Батлер, остановившись, пропустил его вперед и посветил фонарем в темноту за спиной. Ему показалось, что мигнул там какой-то крохотный лиловый огонек – как мгновенный проблеск маяка, но это могло быть просто обманом зрения; спелеологам во мраке пещер тоже не раз мерещились разные разности.
– Меня другое тревожит, – заметил он. – Как бы не оказалось, что мы-таки идем по кругу.
– Тогда уж скорее по спирали, пол-то все время под уклон.
– По спирали – это лучше, у спирали должен быть конец.
– Если бы там, в конце, к тому же висел план Сфинкса с указанием пожарных выходов…
Они прошли еще сотни две шагов и увидели, что впереди брезжит тусклый свет.
Но это был вовсе не выход. Перед Батлером и Торнссоном открылся небольшой круглый зал, пол которого устилали чередующиеся желтые, белые и розовые ромбовидные плитки; в их расположении не просматривалось какой-то системы. Кое-где плитки отсутствовали, и такие черные пятна были хаотично разбросаны по всему полу. Возможно, эти пятна появились тут позже, а не изначально задумывались неведомыми проектировщиками. Потолок тоже выглядел гораздо наряднее, чем в тех камерах и коридорах, где довелось побывать астронавтам, – по обтесанному камню змеились широкие красные спирали, то тут, то там пересекаясь друг с другом. Вероятно, их рисовали здесь в соответствии с каким-то замыслом, но замысел этот нужно было еще разгадать. В трех местах в стенах темнели проходы, а стена напротив обозревавших зал астронавтов напоминала витрину, точнее, три витрины, отделенные друг от друга каменными перегородками. Эти «витрины» были квадратными, почти от пола до потолка, их неярко освещенные изнутри мутноватые стекла (или то, что выглядело как стекла), казалось, покрывала легкая изморозь. Других источников освещения в зале не было. Оставалось только гадать о том, что за источник энергии в течение уже не одного тысячелетия поддерживает здесь свет. И для чего.
