И в голове у него наконец сложился вполне законченный узор, потому что всплыл в памяти один эпизод, которому он в свое время не придал значения и благополучно забыл.
…Гоняли их во время предполетной подготовки на базе в Юте по полной программе, чуть ли не в режиме форсажа, но, слава богу, по вечерам давали отдышаться. И они, члены экипажа «Арго», собирались в холле у большущего плазменного телевизора, детища Страны Восходящего Солнца. Хотя у каждого в комнате и был свой телевизор, конечно, поменьше, чем этот, – но вместе было как-то веселее. Правда, такое случалось не каждый день, и далеко не всегда в холле сходились все пятеро, но все-таки – собирались. В тот вечер, представившийся сейчас инженеру, по телевизору шел какой-то средненький фильм – обычные мистические навороты, обильно сдобренные кровью, на фоне псевдоисторических декораций. Средневековый орден тамплиеров… Периодически оживающий по ночам козлоподобный идол… Убиенные дети, принесенные ему в жертву… В общем, традиционный набор.
Каталински смотрел все эти страсти-мордасти одним глазом – просто не хотелось торчать в своей комнате, а прогулка в окрестностях базы не доставила бы особого удовольствия, потому что за окнами ни с того ни с сего разгулялся холодный ветер; он такими ветрами был сыт по горло с детства. Свен Торнссон, напротив, наблюдал за нелегким житьем-бытьем тамплиеров с интересом, а командира и Флоренс, кажется, не было. Да, точно, – не было. Кто-то еще сидел в холле, из персонала базы… И Батлера тоже не было, а потом он пришел с гитарой, постоял сбоку, у стены, и удалился, так и не досмотрев, как взбесившийся рогатый идол пачками пожирает рыцарей-монахов.
Потом фильм кончился, бесконечной чередой замелькали рекламные ролики, и Торнссон тоже ушел, прихватив с собой девчонок… да, это были девчонки, точно. Хорошие девчонки, обслуживающий персонал. Инженер остался один, тут начался блок новостей, и в холле вновь возник Алекс. Уже без гитары.
На экране веселилась разношерстная толпа – кто-то кого-то обскакал на выборах где-то на задворках то ли Европы, то ли Азии, и толпа размахивала флагами и плакатами и тыкала в телекамеру победно растопыренными пальцами.
– Празднуют победу сатаны? – осведомился Батлер, садясь в соседнее кресло.
– При чем здесь сатана? – не понял инженер. – Какого-то кандидата в президенты. Или в султаны. Только что говорили.
– А почему же тогда знак сатаны показывают? – Ареолог развел в стороны средний и указательный пальцы на правой руке, изображая букву «V».
– Это знак победы, – сказал Каталински и, взяв пульт, уменьшил звук телевизора. – Можно подумать, ты сегодня родился.
– Нет, можно подумать, что это они сегодня родились, – возразил Алекс, кивая на экран, где, впрочем, показывали уже каких-то босоногих африканцев. – Как и те парни, что состряпали эту ахинею с тамплиерами. Прямо одно за другим.
Каталински совсем убрал звук и повернулся к ареологу:
– Сдается мне, уважаемый специалист по Марсу, что тебе чертовски хочется кого-нибудь просветить. Готов сыграть роль внимающей аудитории. Пользуйся, пока я добрый.
– Это ты, дорогой, пользуйся возможностью просветиться, – заявил повеселевший Батлер. – Денег не возьму.
Судя по всему, его действительно распирало от желания выразить свое возмущение некомпетентностью создателей «этого полнейшего дерьма собачьего» – так он отозвался о киноподелке про тамплиеров.
По древнему учению Каббалы, говорил Батлер, пентаграмма – пятиконечная звезда, заключенная в круг, – является как положительным, так и отрицательным символом. Обращенная кверху одним лучом, она символизирует мессию, а двумя лучами – сатану. А потому растопыренные пальцы – это символ сатаны. Именно такая пентаграмма, по некоторым сведениям, висела на шее идола Бафомета, которому поклонялись тамплиеры.
Тот Бафомет, что фигурирует в фильме, говорил ареолог, имеет весьма отдаленное отношение к тамплиерам, потому что появился гораздо позже, в девятнадцатом веке, и придуман французским оккультистом Элифасом Леви. Сведения же о Бафомете тамплиеров противоречивы.
