Цандер был странным начальником. Он не только никогда не повышал голоса, но, собственно, никогда и не требовал ничего. Он просил. Не выполнить его просьбу было нельзя: он сам работал так много, что любое небрежение к работе он был вправе рассматривать как личное оскорбление. Иногда, совсем выбившись из сил, он клал голову на стол, подложив под лоб руки, и замирал на некоторое время. Потом вдруг вскакивал и громко говорил, ни к кому конкретно не обращаясь: «На Марс! На Марс!»
К этому привыкли…
Часто его можно было застать рано утром спящим на своем рабочем месте. Когда его будили, он спрашивал удивленно:
— А что, разве рабочий день уже кончился?
Королев в приказном порядке потребовал, чтобы сотрудник, который ночью последним уходит из подвала, забирал с собой Цандера. Его действительно уводили, но по дороге он ухитрялся улизнуть и снова возвращался в подвал. 31 мая Королев, применив власть, отправил Фридриха Артуровича в отпуск… на один день: никакими силами нельзя было заставить его отдохнуть.
В конце декабря 1932 года, стремясь отметить Новый год испытаниями ОР-2, в ГИРД объявили «неделю штурма». Цандер словно помолодел: теперь и вовсе можно было не ходить домой!
Вспоминает инженер Л.К. Корнеев: «Все гирдовцы работали буквально сутками. Помнится, как в течение трех суток не удавалось подготовить нужного испытания. Все члены бригады были моложе Цандера и значительно легче переносили столь большую нагрузку. Видя, что Фридрих Артурович очень устал и спал, что называется, на ходу, ему был поставлен ультиматум: если он сейчас же не уйдет домой, все прекратят работать, а если уйдет и выспится, то все будет подготовлено к утру и с его приходом начнутся испытания. Сколько ни спорил и ни возражал Цандер против своего ухода, бригада была неумолима. Вскоре незаметно для всех Цандер исчез, а бригада еще интенсивнее начала работать. Прошло пять или шесть часов, и один из механиков не без торжественности громко воскликнул: «Все готово, поднимай давление, даешь Марс!» И вдруг все обомлели. Стоявший в глубине подвала топчан с грохотом опрокинулся, и оттуда выскочил Ф.А. Цандер. Он кинулся всех обнимать, а затем, смеясь, сказал, что он примостился за топчаном и оттуда следил за работами, а так как ему скучно было сидеть, то он успел закончить ряд расчетов и прекрасно отдохнуть».
23 декабря был наконец закончен монтаж двигателя на стенде. ОР-2 был готов к испытаниям.
Вспоминает механик Б.В. Флоров: «Когда двигатель и вся стендовая установка были готовы к стендовым испытаниям, то не только наша бригада, но и все гирдовцы — инженеры, конструкторы, механики, токари, слесари и даже подсобные рабочие — не уходили из цеха. Ждали прихода Цандера. У меня и моих товарищей — механиков М.В. Воробьева и В.П. Авдонина — возникла мысль прикрепить флажок на бак охлаждения установки… Как только флажок из красной бумаги с надписью: «Вперед, на Марс!» на стальной проволоке был установлен, вошел Ф. А. Цандер. Увидав флажок, Цандер с загоревшимися глазами, от души и в каком-то экстазе воскликнул: «На Марс! Только на Марс!» По щекам инженера текли слезы — слезы радости. Этот день и слезы Цандера я не забуду никогда!»
В тот же день двигатель был принят к испытаниям специальной комиссией во главе с С.П. Королевым.
С 25 декабря до Нового года день и ночь возилась Первая бригада с двигателем, подготавливая его к первым, так называемым «холодным» испытаниям, когда проверяются все магистрали, соединения, система подачи компонентов. Неприятности шли косяком. То открылась течь в соединении предохранительных клапанов. Потом в тройнике. Потом вдруг обнаружилась трещина в бензиновом баке. Потом потекло из соединения у штуцера левого кислородного бака. Потом засвистело из сбрасывателя бензинового бака. И так каждый день.
Не получилось веселого Нового года. Цандер был единственным человеком, который сидел в новогоднюю ночь в пустом подвале с логарифмической линейкой в руках.
Фанатик? Да, фанатик. Но не темный бездумный исполнитель чьей-то воли, а фанатик в самом высоком смысле этого слова, человек, преданный высокой, благородной идее. Жена вспоминала, что он часто говорил с улыбкой: «Что я по сравнению с человечеством? Капля в океане! Но я обязан работать для него…»
